1.3 Становление христианской религии в учении Филона Александрийского

Изучая предпосылки становления христианства, а также учение о богочеловеке, невозможно не упомянуть религию дохристианской формы монотеизма, а именно иудаизм. Известно, что христианство исторически возникает именно в среде иудаизма, из этого тесное взаимодействие и сильное влияние двух форм религии друг на друга становится очевидным, так как даже сам Иисус и его апостолы были воспитаны иудеями. Отпечаток дохристианской религии прослеживается даже в самом церковном богослужении, заимствованном изначально из среды иудаизма.

Однако, поскольку данная работа предполагает именно философское рассмотрение проблемы, хоть и, используя историческое, религиозное поле в исследовании, всё же особый интерес представляет не столько заимствование в церковных богослужениях, сколько философско-религиозные идеи данного периода. Поэтому особо необходимо было бы обратиться к такому мыслителю, как Филон Александрийский, на примере учения которого можно проследить связь античности, монотеизма и христианства.

Филон, родившийся около 25 до н. э. и умерший около 50 н.э., является довольно уникальным иудейско-эллинистическим, религиозным философом. Он вобрал в себя практически три разные культуры: эллинизм, иудаизм и христианство.

Известный исследователь работ Филона Александрийского Дэвид Руния пишет о нём следующее: «Хотя Филон много писал о Боге, современные исследователи написали намного больше о том, что Филон написал о Боге, или, можно добавить, о том, что Филон мог или должен был написать о Нем» Runia D.T. Exegesis and Philosophy: Studies оn Philo of Alexandria. Hampshire, 1990. P. 69.

Действительно, нужно заметить, что существует множество литературы различных исследователей об учении Филона, однако интерпретация позиции самого мыслителя по данной теме всё ещё остается крайне сложной.

Очень часто в своих работах Филон обозначает Бога, как подлинно Сущее, в связи с чем существует указание в работе Р. Берхмана, что Бог для Филона -- это «чистое бытие и существование» Berchman R. From Philo to Origen: Middle Platonism in Transition. Chico: Scholars Press, 1984. P. 28.

Однако для самого Филона Александрийского Бог не является постижимым и в трактате «Об изменении имён» он пишет о Нём, как о Сущем следующее: «Сущее существует как Сущее, безотносительно к чему-либо, поскольку Оно полно Собой и самодостаточно» Runia D.T. Philo of Alexandria and the Timaeus of Plato. Leiden, 1986. P. 437 Таким образом, в своём представлении о Боге, он разделяет бытие Бога и саму сущность, после чего появляются два особо актуальных вопроса в его размышлении: «Один -- существует ли Божество, которым занимается безбожие, -- величайшее из зол; другой -- что Оно есть по сущности» Гагинский А. М. Имя Бога и бытие: Филон Александрийский и Иустин Философ. М., 2012. С. 28. ( 26-33.)

Таким образом Филон Александрийский утверждает, что по сути возможно уловить и доказать бытие Бога, но невозможно ничего сказать о его сущности. В дальнейшем христианство, понимая эту разницу, будет прибегать больше к выработке доказательств бытия Бога, чем к учению о сущности как таковой. Иными словами для Филона, как и для дальнейшей христианской мысли невозможно познать сущность Бога, как такового, но лишь её проявление. Нечто подобное встречается в дальнейшем у Василия Великого, который говорит о том, что «…действования многоразличны, а сущность проста. Мы же утверждаем, что познаем Бога нашего по действованиям, но не даем обещания приблизиться к самой сущности. Ибо хотя действования Его до нас и нисходят, однако же сущность Его остается неприступною» Гагинский А. М. Имя Бога и бытие: Филон Александрийский и Иустин Философ. М., 2012. С. 31.

Сам Филон Александрийский очень часто обращается к библейскому тексту. Он создает довольно-таки необычное толкование к нему, связывая библейское учение с идеями греческой философии.

Таким образом, некоторые аспекты учения Филона Александрийского в дальнейшем переносятся на почву христианской религии, однако особенно важным звеном связи античной философии, монотеизма и христианства является его учение о Логосе.

Как было сказано ранее, учение о Логосе встречается уже в философии стоиков. Поскольку Филон Александрийский часто обращается не только к учению иудейской религии, но и к греческой философии, то вполне возможно это понятие приходит в его учение именно из стоицизма. Впоследствии оно также переходит и в христианскую мысль.

В учении Филона Логос уже не ассоциируется с огнём как таковым, как это проявлялось в философии стоицизма.

Логос, в философии Филона - образ Бога, как посредник между людьми и самим Богом. Его можно толковать по-разному. С одной стороны он может пониматься как душа, с другой энергия Бога, а также может выступать неким тварно-личностным посредником. Сам Логос происходит от Бога, человек же - от Логоса.

Филон Александрийский находит подтверждение своим идеям в самих библейских текстах, связывая их с античной мыслью. Он считает, что философские учения схожи с Ветхим Заветом при правильном толковании последних. Таким образом, при детальном разборе положений его философии, обнаруживается не малое сходство с христианским учением, вследствие чего Филона Александрийского большинство исследователей считают философом, положившим самое раннее начало христианской мысли.

Говоря о сходстве учений Филона Александрийского и христианства в идеи Логоса, как посредника между людьми и самим Богом, недопустимо было бы оставить без рассмотрения и некоторый ряд различий последних. Ранее было отмечено, что Логос Филона уже не предстает в образе божественного огня стоиков, но это ещё не означает полное сходство его понятия Логоса с христианским пониманием.

Проблема его философии заключается в том, что Филон не знает ещё Триипостастного Бога, вследствие чего Логос его философии не Бог как таковой, несмотря на схожесть его мысли с христианским учением о Сыне Божием. Логос Филона Александрийского только творение, а само воплощение его вообще не мыслимы.

Подобные размышления свидетельствуют о глубоком влиянии иудаизма на учение Филона Александрийского. С одной стороны благодаря обращению к греческой мысли Филон улавливает идею, которая в дальнейшем окажет сильное влияние на всю христианскую мысль. С другой же, поскольку он является иудейским мыслителем, то сам Бог для Филона ещё абстрактен. Он пока ещё остается в сфере всеобщего.

Поскольку Бог в иудаизме абстрактен, постольку отсутствует прямая связь между человеком и Богом, иными словами божественные законы иудаизма выступают здесь как внешние законы. Данная проблема разрешается лишь в христианстве.

Проблема иудаизма заключается в том, что данная религия остается лишь в границах национальной религии. Она не достигает универсального уровня христианства.

Если в первобытных религиях человек ставит природу в основу своего поклонения, приписывая ей черты, которыми обладает сам человек, в греческой религии человеческое в открытой уже форме становится объектом поклонения, о чём свидетельствует антропоморфность богов.

Иудаизм же в своей сущности отрицает данное явление, говоря о едином Боге, выступающем по одну сторону. И о народе, который должен исполнять законы Бога, по другую. Здесь, наоборот прослеживается некое четкое расстояние между Богом и человеком, которое снимается в христианстве, через идею Христа как Логоса.

С другой же стороны, сам Бог, представляется говорящем на языке человеческом, о чём свидетельствуют следующие писания Ветхого Завета:

«И сказал [Господь Моисею]: вот, Я заключаю завет: пред всем народом твоим соделаю чудеса, каких не было по всей земле и ни у каких народов; и увидит весь народ, среди которого ты находишься, дело Господа; ибо страшно будет то, что Я сделаю для тебя; Сохрани то, что повелеваю тебе ныне: вот, Я изгоняю от лица твоего Аморреев, Хананеев, Хеттеев, Ферезеев, Евеев, [Гергесеев] и Иевусеев» (Исх. 34:14-26)

Данный отрывок говорит о том, что представления о Боге в иудаизме хоть и лишены некоторого антропоморфизма, который встречается в язычестве, а особенно в греческой религии, всё же некоторое представление о Боге данная религия имеет, в которых Богу приписываются средства выражения присущие и самому человеку, такие как: сказал, повелеваю, заключаю и др.

Особенно ярко данное противоречие показывает следующий отрывок: «И разгневался Господь на Соломона за то, что он уклонил сердце свое от Господа Бога Израилева, Который два раза являлся ему» (3Цар.11:9)

Таким образом, можно сделать вывод, что, несмотря на всю абстрактность Бога и старания не изображать его как человека, чего в дальнейшем совсем не боится делать само христианство в учении о Христе, в иудаизме всё же встречается схожесть человеческого и божественного. Иными словами сам Непостижимый Бог, желает стать Постижимым, обращаясь к своему народу и открывая ему заповеди, в которых содержится закон самого Бога.