Семья в русской православной культуре

По оценке В.Н.Дружинина, систему религиозного мировоззрения россиян можно оценить как «двоеверие». Язычество переплеталось с христианством в системе обычаев, поведения, отношения к миру и к семье. Я.Шапов отмечает, что «по древнерусскому праву дочери не получали наследства, и общество было заинтересовано в том, чтобы они были обеспечены браком еще при жизни содержавших их родителей». Женщину взаперти не держали, а жены казаков пользовались еще большей свободой, которую они сохранили до ХХ в.

Вместе с тем мужчины испытывали страх перед женщинами: женское начало считалось источником таинственной мистической силы, как правило, – злотворной. Уважение не к женщине, а к ее «магическим» способностям характеризует поведение мужчин эпохи язычества. Смягчение нравов и нормирование отношений в русском семейном быту связывают с победой православия в конце XVI в.

Православный символ веры обязывает верить в единого Бога, который всегда повсеместно выступает в трех лицах. Бог-отец, от которого исходит Святой Дух, доминирует в идеальной семье. Ниже его – Бог-сын (богочеловек), хотя и божественный по природе, но от него не исходит Святой Дух. Ниже его – Богородица. Для русского православия очень важно место Богородицы в структуре семьи. Не случайно христиане со своими просьбами и молитвами обращались не к Богу, а к Богородице.

Очень сильна в русском народе религия земли, что заложено в очень глубоком слое русской души. Земля – последняя заступница. Основная категория – материнство. Богородица идет впереди Троицы и почти отождествляется с Троицей. Личное воплощение получает мать-земля. Часто упоминается о Духе. Структура идеальной православной семьи является производной от общехристианской модели. Но выбор православие делает в пользу «божественной» семьи, а не Святого Семейства (Иисус, Иосиф-Обручник, Мария). Доминирует в триаде Бог-отец, причем его доминантная роль чрезвычайно выражена: он высится над Сыном и Богородицей и не виден в своей небесной резиденции. Возникает ощущение его незримого присутствия в мире, но нет его конкретного облика – он правит миром издали, не присутствуя в нем. Мать и дитя предоставлены сами себе, но периодически ощущают незримую и грозную власть Отца. Доминирование Отца над Сыном в православии несомненно. Богородица – в подчиненном положении. Менее выражена ответственность Бога-отца: он доминирует, властвует, но не управляет. Отвечает за дела семьи Мать и Царица небесная. Сын психологически ближе к Матери, чем к Отцу, Мать также ближе к Сыну, чем к Отцу.

Большая психологическая эмоциональная близость Матери к Сыну воплощается в доминировании одной из двух ипостасей Матери. Женщина в доме выступает в качестве жены и в качестве матери.В православном вероисповедании доминирует роль Богородицы над ролью жены и материнское отношение над отношением любовным. Не случайно в православной культуре нет акцентуации эротических отношений между супругами: они не отрицаются и не репрессируются, а как бы признаются малозначительными. И тем самым отдаются на откуп российскому язычеству. Эротика в российской культуре не освящена христианским светом. Этот архетип вошел в «коллективное бессознательное», по мнению В.Н.Дружинина, чрезвычайно глубоко.

Жесткая иерархизация структуры идеальной православной семьи выявилась в положениях «Домостроя». Домострой – книга, созданная священником Благовещенского собора в Кремле и наставником Ивана Грозного Сильвестром; кодекс русской семейной морали. По мнению одного из наиболее вдумчивых исследователей «Домостроя» В.Г.Иваницкого, Сильвестр, предполагая положить конец полуязыческому нравственному беспределу, боролся с язычеством – женским доминирующим началом в семье.

Православное христианство не противостояло «мужскому деспотизму» отцов семейств, как полагал великий русский историк С.Соловьев, а скорее встало в борьбе между двумя языческими началами – женским и мужским – на сторону мужского, освятив и окультурив отношения доминирования мужчины над женщиной в семье. От природной «звериной» борьбы, где победа чаще была на стороне физически сильного мужчины, христианство привело семью к цивилизованному «нравственному» доминированию мужа над женой и детьми.

Женщине, воспитанной в православной вере, не дано было замыслить и организовать убийство своего мужа, чтобы потом спокойно править империей в окружении многочисленных любовников.

Оставляя за отцами права «сокрушать ребра» своих чад, Сильвестр проповедует послушание и любовь детей к родителям. Христианская семья относится к типу малой индивидуальной семьи, где совместно живут два поколения – родители и дети. Однако у русских, как и у всех восточных славян, долгое время преобладала «большая семья», объединявшая родственников по прямой и боковой линиям. Несколько брачных пар совместно владели имуществом и вели хозяйство. Причем в Центральной России семьи были более простого типа и строились на основе прямого кровного родства: они включали родителей, несколько женатых сыновей с их семьями. В барщинных районах Южной России в семьи включались родственники как по прямой, так и по боковой линиям. Вместе жили двоюродные и троюродные братья, племянники и «приемыши». Среди семей различались «отцовские» и «братские». В первых во главе стоял «большак». Семья включала деда, сыновей, внуков, правнуков. «Большаком» считался наиболее опытный, трудоспособный и зрелый мужчина. В «братские» семьи входили женатые братья со своими женами и детьми. Главой в такой семье был старший брат. Имущество считалось общей собственностью. Но патриархальная власть «большака» распространялась на всех членов семьи. Советницей «большака» была «большуха», старая женщина, которая вела домашнее хозяйство. Если в XII-XIV вв. «большуха» имела реальную власть над младшими мужчинами семьи, а зачастую и над мужем, то позже роль ее изменилась. Положение остальных женщин было незавидным. Овдовевшие женщины (кроме «большухи») не наследовали имущества мужа. Вдовы, солдатки, сироты были совершенно обездолены. На нужды их и их детей ничего из общесемейных средств не тратилось. Свои роли «большак» и «большуха» исполняли пожизненно.

Позже, в XVIII и к середине XIX вв., в России начала преобладать малая индивидуальная семья из 2-3 поколений родственников по прямой линии. Это послужило предпосылкой христианизации структуры русской семьи, поскольку модель православной семьи описывает малую семью.

Христианизация отношений повлекла, с одной стороны, преодоление забитости младшего поколения сложной семьи. Сыновья стали вмешиваться в хозяйственную деятельность отца и сами строить личную жизнь. С ослаблением воли «большака» женщина стала независимой, и жены, на первый взгляд, стали равноправны с мужьями. Однако главой семьи остался отец. В отсутствие отца интересы семьи в миру отстаивал старший сын, он же руководил делами внутри семьи и наследовал отцу. Женщина становилась главой семьи после смерти мужа лишь в том случае, когда в семье не было взрослого сына.

Пролетаризация, по мнению В.Н.Дружинина, приводит к повышению авторитета женщины в рабочей семье. Скорее всего, за счет падения авторитета мужа. Еще в начале века этнографы отмечали, что авторитет женщины в семье рабочего выше, чем в крестьянской семье.

Современная российская семья не подходит под категорию православной. Таким образом, к XIX в. в российской культуре низших слоев населения утвердился тип малой семьи со структурой, соответствующей модели православной семьи: шкала доминирования соответствует шкале ответственности, члены семьи ранжированы в порядке убывания ответственности – отец, сын, мать.