Общественные настроения в духовных семинариях России накануне и в годы первой российской революции

курсовая работа

1.2 Реформы высшего духовного образования в последней четверти XIX в.

Союз с самодержавием в некоторой степени скрывал кризисные явления в Церкви. Однако, задерживая реформационные тенденции, он приводил не к преодолению, а к накоплению кризисных явлений в церковной организации. На рубеже веков они коснулись не только собственно духовенства, но и источников его пополнения, т.е. духовных учебных заведений.

В течение многих десятилетий правительственная политика была направлена на то, чтобы кадры духовенства воспроизводились из собственно духовной среды. При наборе в духовные учебные заведения предпочтение отдавалось детям духовенства, и обучение в духовных училищах и семинариях обходилось для духовенства дешевле, чем в общеобразовательных учебных заведениях. Однако с течением времени этот механизм воспроизводства стал работать с все меньшей отдачей. Происходило падение престижа профессии священника, и дети духовенства тянулись к светским профессиям. После реформы духовного образования 1867-69 гг., когда выпускники семинарий получили право поступать в светские высшие учебные заведения, уход их в университеты и в светскую карьеру был настолько велик, что уже не хватало кандидатов на священнические места. «Духовенство все чаще пользовалось правом обучать своих сыновей в гимназиях, чтобы обеспечить им светскую карьеру и избавить от стесненного положения приходского священника или учителя семинарии и духовного училища. Раньше такого выбора не было», - пишет историк И.К. Смолич (20, 469-470). Митр. Евлогий рассказывает о своем знакомстве с проф. Кудрявцевым, отец которого «был прекрасный, идеальный сельский священник, но не допускавший мысли, чтобы кто-нибудь из его сыновей последовал его примеру и принял священство, так тяжела была в его сознании доля священника» (8, 54).

По высочайшему повелению от 20 марта 1879 г., семинаристы стали допускаться в университеты только после испытания зрелости в гимназиях. Эта мера заметно повлияла на изменение состава студентов. Выпускники семинарий сразу же «отхлынули» от университетов. «Если в 1875г. 53% всех поступивших в университеты составили гимназисты и 46% семинаристы, то по данным на начало XX века (Киевский - 5,2%, Казанский - 5,8%, Новороссийский - 4,6%) видно резкое снижение представителей духовенства среди университетской молодежи» (30, 34).

С апреля 1880 г. пост обер-прокурора Святейшего Синода занял К.П. Победоносцев. В статье С.Л. Фирсова «Человек во времени: штрихи к портрету Константина Петровича Победоносцева» дается следующая оценка этой личности: «пессимизм и отсутствие ясно представляемых перспектив, - пишет С. Фирсов, - заставляли К. Победоносцева с искренним недоверием относиться ко всему, что могло изменить привычное течение жизни, разрушить «стародавние идеалы», привести к фундаментальной перестройке всего здания российской государственности. Его крылатое выражение «кто ноне не подлец» характеризует Победоносцева гораздо лучше, чем долгие рассуждения о его политических взглядах» (26, 16).

Для пересмотра учебных уставов в 1882 г. была образована комиссия, во главе которой был поставлен Кишиневский архиепископ Сергий (Ляпидевский) известный своей консервативностью. Работа была завершена к концу 1883 г. и представлена на утверждение Синода. Через Синод новые уставы были проведены с поспешностью и без всякого обсуждения. Вот как об этом пишет в своем дневнике архиепископ Савва (Тихомиров): «Преосвященный митрополит Московский Иоанникий частным образом пригласил Холмско-Варшавского преосвященного Леонтия и меня образовать комиссию для пересмотра проекта Устава православных духовных академий, составленного в 1883 г. комитетом, состоявшим под председательством преосвященного Сергия, архиепископа Кишиневского… В продолжение пяти-шести заседаний нами внимательно рассмотрен был проект Устава и в нем сделано было немало изменений и дополнений, но при этом немало было и словопрений. По некоторым вопросам я не был согласен с прочими членами комиссии и просил свои мысли представить на благоусмотрение Святейшего Синода, но мое заявление оставлено было без внимания. По окончании заседаний в конце сырной недели предложено было еще раз собраться на второй недели Великого поста для окончания суждения о сделанных нами замечаниях на проект устава; но это осталось без исполнения. Между тем в конце поста составленный нами проект устава академий внесен был митрополитом Иоанникием в Святейший Синод для подписания. Митрополиты Исидор и Платон подписали, не заглянув даже в переписанную набело тетрадь; преосвященный Ярославский Ионафан, не участвовавший в комиссии, хотел бы прочитать этот проект, но ему это не удалось. Таким образом, подписанный членами Синода проект был представлен чрез обер-прокурора на Высочайшее воззрение и 20 апреля 1884 г. был утвержден. Так-то совершаются у нас столь важные церковно-государственные реформы» (19, 153-154).

Аналогичным образом был составлен и 22 августа того же года утвержден Александром III устав семинарий [4]. Следует отметить, что новые Уставы вполне соответствовали политике Александра III в области светского образования. Недаром впоследствии, в конце XIX - начале XX вв. учащиеся духовных академий и семинарий в своей борьбе и требованиях выступали единым фронтом с учащимися российских университетов.

Согласно новым уставам, во всех духовных школах была усилена власть епархиальных архиереев и ректоров, совершенно было отменено выборное начало в управлении семинариями. В учебные программы семинарий были введены новые дисциплины: апологетика, история и обличение русского раскола, библейская история, церковное пение. Для улучшения религиозно-нравственного воспитания вводилась должность духовника семинарии. Был подтвержден запрет 1879 г. на поступление семинаристов в университеты, но с 1886 г. семинаристы стали допускаться в Варшавский, а с 1888 г. - и в Томский университеты.

В новые программы для академий были внесены существенные изменения, в основном, направленные против специализации. Студенты были лишены права выбирать направление для своей научной работы. Согласно новым уставам, семинарии были призваны готовить юношество к служению Церкви, а духовные академии - «доставлять высшее богословское образование, в духе православия, для просвещенного служения Церкви на пастырском, духовно-учебном и других поприщах деятельности» [27].

«Устав 1884 года отказался от далеких перспектив, ограничившись постановкой задач в местном российском масштабе, - пишет И. К. Смолич. - Он имел в виду не столько научное образование будущего духовенства и учителей Русской Церкви, сколько подготовку политически и конфессионально благонадежного церковно-административного персонала, который должен был к тому же поставлять преподавателей для духовных учебных заведений среднего и низшего звена» (20, 469).

Отношение большинства преподавателей академий к введению нового устава было отрицательным. Больше всего нареканий вызывала именно отмена специализации, что не способствовало развитию научной работы.

Несмотря на то, что обычно влияние Церкви на государственно-общественную жизнь носило консервативный характер, противников консервативного устава было больше, чем противников его предшественника. Либеральные идеи и относительная свобода устава 1869 года были впитаны студентами и преподавателями Академий. Через некоторое время начались волнения в академиях. Недостатки устава, которых при разработке новой реформы обнаружилось достаточно, не замедлили, а наоборот ускорили принятие студентами и преподавателями во многом чуждого либерального духа, начавшего господствовать в обществе.

Эти уставы, почти в неизменном виде (поправки были внесены в связи с революционными событиями 1905-07 гг.) просуществовали до 1910 г. (академий) и 1918 г. (семинарий и училищ).

Делись добром ;)