3. Преемники Оригена. Критика Оригена

С отъездом Оригена из Александрии, Александрийская школа начинает постепенно преобразовываться. Фактически он был последним самостоятельным учителем Дидаскалиона. Начиная с его ученика Иракла, последователи Оригена встраиваются в систему церкви и после катехизации, многие становятся епископами. Тем не менее, с уходом Оригена Александрийская школа продолжала деятельность, установленную Оригеном, и не перестала выполнять свою основную функцию христианской полемики, то есть интеллектуальной борьбы.

Далее автор перечисляет основных преемников Оригена, останавливаясь более подробно на некоторых из них. При описании деятельности преемников В. Я. Саврей прослеживает, как проходило изменение направления деятельности школы. После Оригена школой руководили Иракл ( 215-232), св. Дионисий Великий (232-265), Феогност (265-282), Пиерий (282-292), Серапион (290-295), св. Петр Мученик (295-300), св. Афанасий Великий, Дидим Слепец (340-395) и Родон (390-405).

Иракл преподавал ещё при Оригене на начальной ступени. Оставался философом и достойным продолжателем дела таких учителей как Климент, Ориген и Дионисий и на посту главы школы. И хотя был на этой должности недолго и не оставил значимых трудов, высоко ценился как епископ. А позднее и противопоставлялся Оригену, так как встал на противоборствующую сторону в конфликте того с Димитрием.

Св. Дионисий Великий, бывший языческий ритор, был настоящим представителем Александрийской школы. Он не решался строить свою богословскую систему как Ориген, и больше занимался критикой различных ересей. За свою активную просветительскую деятельность получил название «Великий». Здесь автор говорит о том, что характер его деятельности косвенно показывал, как начало меняться литературное направление Александрийской школы. Теперь главной задачей стало не попытка раскрытия христианства с помощью философии, а защита от неудачных экспериментов подобного рода.

Процесс преобразований был длительный и медленный. Автор приводит в пример Феогноста, управляющего школой после св. Дионисия, который опять вернулся к толкованиям в духе Оригена, что хорошо видно из его труда «Ипотипосы». Этот фундаментальный труд по философско-богословской проблематики впоследствии использовал св. Афанасий Великий в борьбе с арианами и св. Григорий Ниский в полемике с Евномием. Здесь В. Я. Саврей спорит с Леманом, который считал, что нам почти ничего неизвестно о Феогносте. Хотя, подчёркивает автор на основе того, что известно нельзя говорить конкретно о характере его научной деятельности.

Пиерий был учителем свщм.Памфила Кесарийского, и после его мученической кончины составил жизнеописание со ссылками на обширные экзегетические труды последнего. Пиерий был достойным продолжателем традиции Оригена в критическом толковании текста и пользовался большим количеством аргументов.

Далее автор полемизирует с французским исследователем философии Оригена Ж. Дени, который считал преемников оного лишь слабыми подражателями, о которых мало что известно. В. Я Саврей. пишет о том, что хотя их наследие несравнимо меньше, это не значит, что эпоха до св. Афанасия была бесплодной; а Феогност и Пиерий были не подражателями, а близкими учениками Оригена.

Для того чтобы читатели поняли, от чего произошел поворот в учении Александрийской школы при св. Петре Мученике, автор подробно описывает закономерности явления «оригенизма». Они оба: и Ориген и св. Петр считали главной целью человека постижение истины и приобщение Божественному естеству. Разным было видение осуществления цели.

«Для Оригена была важна функция Логоса как Посредника в познании, в связи с чем он подчиняет Его Богу (Отцу), таким образом сохраняя постепенность бытия, характерную для теологии платонизма. Для св. Петра имеет значение лишь неисчерпаемость Ипостасной Премудрости Божией, вечно пребывающей в Нём и совершенной: поэтому он отвергает субординационизм Оригена в полемическом трактате «О Божестве» Саврей В. Я. Александрийская школа в истории философско-богословской мысли. Изд. 3-е. М, 2011. С 191, пишет В. Я Саврей.

Из рассуждений Оригена следует то, что Бог вынужден творить бесконечную последовательность миров, поэтому Ориген допускает языческую теорию о предсуществовании душ. Петр же видит Бога самодостаточным, а ценность человеческой души в единичности и произвольности творческого акта, создавшего её. Идею предсуществования опровергает на примерах из Библии в своём трактате «О душе».

Также Ориген отрицал воскресение мёртвых в своём первоначальном, «земном» состоянии. Он считал, что люди воскреснут в совершенно ином мире - высшей, идеальной форме бытия, которая существует и теперь, и будут совершенно другими. Петр противопоставлял этому воззрению Оригена принципиально иной подход к материи. Тело- это данная Творцом специальная форма бытия, а человеческий дух оживляет её. В случае победы над смертью дух будет доминировать в своём теле и качественных изменений телу не требуется.

Так расходились между собой учения в Александрии III и начала IV вв. Конечно, учение св. Перта представляло чистую догматику, а учение Оригена было философским. Но это не значит, что научный уровень того периода понизился, делает вывод автор. Сам Ориген видел Святое Писание высшим критерием истины, делал всё для утверждения её и, наконец, теоретически обосновал в в своём учении о «трёх смыслах Библии». Не отрицая заслуг Оригена, его критики указывали на то, что он сам не всегда следовал логике текста в своих экзегетических построениях. Ораничивая применение аллегорий, делая выводы более обоснованными научно и философски, христианская догматика сформировалась во многом как реакция на христианскую философию. При этом она сохранила главное стремление александрийской эпохи - «стремление к неподдельному общению человека с Богом». Саврей В. Я. Александрийская школа в истории философско-богословской мысли. Изд. 3-е. М, 2011. С 192

Главные сочинения св. Петра Александрийского отличаются от большинства трудов Оригена тем, что он занимается отдельными догматическими вопросами и отходит от тех положений Оригена, которые появились именно в результате вольного толкования Священного Писания. Это не значило, что философия отвергалась как наука во имя сохранения веры. Наоборот, произошло уточнение науки и её развитие, вершиной которого стало появление библейской герменевтики. Для наиболее точного исследования текста Библии были разработаны понятия канона и традиции, устанавливались границы буквального смысла и аллегории, отвечающие как запросам рационального сознания, так и отношению к тексту как к Священному Писанию. Несмотря на порой необоснованную аллегоризацию Оригена, без его вклада это не могло бы состояться.