Введение

...Есть Бог, есть мир, они живут вовек,

А жизнь людей мгновенно, и убога,

Но всё в себе вмещает человек,

Который любит мир и верит в Бога.

Н. Гумилёв. Фра Беато Анджслико

К концу второго тысячелетия современной цивилизации все пять миллиардов живущих на земле людей верят. Одни верят в Бога, другие — в то, что Его нет; люди верят в прогресс, справедливость, разум. Вера является важнейшей частью мировоззрения человека, его жизненной позицией, убеждением, этическим и нравственным правилом, нормой и обычаем, по которым — точнее, внутри которых — он живёт: действует, мыслит и чувствует[1].

Вера — универсальное свойство человеческой природы. Современная наука полагает, что “человек разумный” появился 30—40 тыс. лет назад. Примерно к тому же времени относятся обнаруженные учёными наскальные рисунки и предметы быта, уже подразумевающие существование веры.

Конечно, этих находок явно недостаточно, чтобы ответить на вопрос, во что именно верили наши далёкие предки, но с их помощью можно попытаться представить, как и почему рождалась вера вообще.

Несомненно, человек — часть природы. Одни и те же химические элементы слагают его тело и тела животных, деревья, воды Мирового океана, горные породы. Человек связан с окружающим миром такими крепчайшими канатами, как воздух, вода, пища, солнечный свет, необходимые для поддержания жизни. Человек участвует в вечном круговороте вещества в природе, и древний человек чувствовал это острее и чётче, чем современный. Это ощущение сохранено им даже в языке: например, по-русски рождающая земля — природа; земля, на которой родились и умерли предки, — родина; люди, живущие на ней, — народ. Люди рождаются, дают жизнь новым поколениям, а потом умирают, и тела их разрушаются, переходят из живого в неживое — так же, как звери, птицы, деревья и травы[2].

Но человек обладает сознанием, поэтому он — не только “природное” существо. Стать человеком — значит обрести способность “осознавать” себя, т. е. видеть и чувствовать не только свою причастность этому миру, но и особенность, уникальность своего положения в нём. “Сознание” человека — это знание, разделённое с другими людьми, “совместное” понимание мира и места человека в нём. Очень важна здесь эта частичка “со-”. Опыта одного человека явно недостаточно, чтобы понять мир. Ребёнок учится, чтобы усвоить знания предыдущих поколений, и чем “старше” общество, тем дольше длится обучение. Необходимость трудиться сообща вынуждает перенимать опыт других и передавать свой, а тем самым — и обобщать его. Так в человеческом сообществе возникает “обобщённое” представление о мире. Другими словами, все люди, составляющие данное общество, знают о мире примерно одно и то же, потому что “доверяют” опыту соплеменников — прошлому и настоящему. Вот почему вера — это коллективное представление о мире[3].

Сознание — вот тот рубеж, то великое свойство, которое создало парадокс человека. Человек для природы — “свой”, во многом он живёт по её законам и подчиняется им. Во многом, но не во всём. Человек для природы — “чужой”, его сущность не сводима к одним только природным законам. Он способен обобщать, анализировать, находить закономерности, чувствовать красоту, искать смысл и цель существования — как собственного, так и всего мира. Он создаёт вокруг себя то, чему нет аналогов в природном мире, — мир человеческой культуры.

Наблюдая и осмысливая окружающий мир и себя в нём, человек понял, что его окружает не хаос, а упорядоченное мироздание, подчиняющееся так называемым законам природы. Не требовалось особой проницательности, чтобы понять: изменить эти законы, установить другие человек не в силах. Лучшие умы во все времена бились над попыткой разгадать тайну и смысл жизни на земле, отыскать ту безликую, таинственную силу, которая обнаруживает своё присутствие в мире через связь вещей и явлений; именно она выделила человека из природного мира. Для обозначения этой силы человек придумал тысячи имён, но суть их одна — это Бог[1].

Для общения с незримым миром человек прибегает к помощи “посредника” — предмета, символа, наделённого особым свойством — служить вместилищем незримой силы. Каменные, костяные, деревянные идолы, грубые и примитивные, становятся условными знаками, обозначая то, что иначе не может быть выражено. Важна не форма идола, важно содержание, которое видит в нём человек[2].

Так, древние греки поклонялись грубому, суковатому полену, олицетворявшему одну из богинь. Древние египтяне чтили могущественную богиню Бастет в образе кошки. Современное африканское племя, открытое сравнительно недавно, поклонялось пропеллеру самолёта, упавшего однажды с неба на их земли. Для этих людей пропеллер олицетворял невообразимую мощь, позволяющую чему-то огромному летать как птица и, наверное, способную творить и другие чудеса.

Символом родства человека с природным миром выступает тотем. У многих народов существует сложная система связей с теми или иными животными, считающимися предками или покровителями человека или коллективными предками рода.

“Отделённость” человека от природного мира подчёркивает система табу — запретов, имеющих смысл только для человека. Для животного нет и не может быть табу — его поведение целиком диктуется целесообразным, рациональным. Только человек способен оперировать иррациональными категориями. Правда, из-за того что сейчас невозможно с достоверностью реконструировать мировоззрение древнего человека, нельзя утверждать и полную иррациональность многих табу.

Некоторые из них выглядят вполне рациональными. Например, табу на употребление в пищу тотема. Если тотем рода — кенгуру, то кенгуру есть нельзя. Но вот как могло возникнуть табу, запрещающее встречу женщины в период беременности с братом мужа, можно только догадываться[3].

Если незримая сила может сконцентрироваться в каком-либо предмете, то достаточно стать обладателем этого предмета, чтобы приобрести дополнительные возможности. Так появляется фетиш, или амулет, — предмет произвольной природы и формы (необычный камень, лапка убитого зверя, перо птицы), способный охранять обладателя от опасностей и бед и приносить ему удачу. Если беда всё же приключалась, значит, амулет утратил силу или перестал покровительствовать хозяину.

Истинного облика Бога не ведал никто, и это понятно: Бог невмещаем человеческим сознанием, иначе Он не был бы Богом. От Него люди получали этические законы, правила жизни, и никакой другой логикой, кроме божественной, эти правила не могли быть объяснены.

Наиболее показательна в этом отношении священная история еврейского народа. С точки зрения обычной истории заповеди, данные Богом Моисею на горе Синай, не имели смысла. Они могли исходить только от того, кому известен ход событий до самых отдалённых во времени пределов, кому известен смысл существования человека.

Из трёх обстоятельств — божественной воли, культурных традиций конкретного народа и особенностей мышления конкретного человека — складывается всё многообразие религиозного опыта человечества. Вера принимает самые различные формы, эти-то формы и называются религией. В индуизме — тысячи богов, в иудаизме — один, но в основе и той и другой религии лежит вера. И это позволяет предположить, что внешние разнообразие и пестрота культов, обрядов, философий многочисленных религиозных систем опираются на некоторые общие мировоззренческие представления[2].

Невозможно даже в краткой форме изложить все фрагменты истории развития той или иной религии: религиозные войны, крестовые походы, межрелигиозная вражда — всё это дела и стремления человеческие, а прикрываются они священными символами или просто красными или чёрными знаменами — к вопросам веры это отношения не имеет. Неразрешима задача найти аргументы в пользу той или иной религии. Однако нет, не было и не будет на земле народа, представители которого не задавали бы себе вопросов:

“Кто мы?”,

“Откуда и куда мы идём?”,

“Где наш дом?”.

Возможные ответы содержат национальные и мировые религии. И каждый должен сам решить, насколько эти ответы полны и убедительны.