Заключение
Язычество, порождённое первобытно-общинным строем, не могло удовлетворить феодальное государство, перед которым стояли многообразные и более сложные задачи в деле укрепления государственной власти, нарождавшегося феодального строя и духовного объединения людей, живших на обширных пространствах Восточно-Европейской равнины. Великий киевский князь Владимир I попытался унифицировать разнообразные языческие культы, господствовавшие у различных восточнославянских племён, но эта реформа не дала результатов, адекватных возникшим потребностям. Поняв выгоды христианства и увидев красоту его обрядности, Владимир обратился именно к нему, отвергнув при этом другие монотеистические религии: иудаизм и ислам. Хотя окончательный выбор христианства был продиктован, прежде всего, экономическими соображениями, так как именно в Константинополе сходились торговые пути, связывавшие восточных славян со всем средиземноморским миром. В ряду важнейших дат в отечественной истории совершенно особое место несомненно занимает 988 год. В этом году Русь, как свидетельствуют источники, по повелению Владимира I приняла христианскую религию. Деревянные изображения когда-то почитаемых и могущественных языческих богов при этом сжигали или бросали в Днепр. Сжигались на кострах и другие памятники культуры дохристианской Руси. На тех местах, где раньше стояли языческие идолы и храмы, строились христианские церкви. Нужно сказать, что многие люди не хотели расставаться со своими богами. Они отказывались креститься, плакали, убегали, даже избивали иноземных священников. Но их силой принуждали принять новую религию.
Древнерусские поучения против язычества интересны прежде всего тем, что они отражают верования не только правящей верхушки, но и простого народа, так как адресованы именно ему. В этих поучениях, как правило, перечисляются основные языческие божества, мелкие мифологические персонажи, а также некоторые народные обряды и праздники, сохраняющие свою языческую сущность: «…Так и этот христианин не мог терпеть христиан, двоеверно живущих, верящих в Перуна, Хорса, Мокошь и Симаргла, в вил, которых, как говорят невежественные, тридевять сестриц, считают их богинями и приносят им жертвы и режут кур, молятся огню, называя его Сварожичем, обожествляют чеснок, и когда у кого будет пир, тогда кладут его в вёдра и чаши, и так пьют, веселясь о своих идолах.
…Поэтому не подобает христианам посещать бесовские игрища, которые заключаются в плясках, гудении, пении бесовских песен и принесении жертв идолам, когда молятся под овином огню, вилам, Мокоши, Симарглу, Перуну и Волосу, скотьему богу, Роду и рожаницам и всем тем, которые им подобны».7
Постепенно привыкая, люди всем сердцем приняли христианскую религию, хотя и старые языческие верования не исчезли окончательно. «Познание народной культуры, всех видов крестьянского творчества невозможно без выявления его архаичной языческой подосновы. Изучение язычества – это не только углубление в первобытность, но и путь к пониманию культуры народа».8 До наших дней дошёл и общеславянский календарный праздник Масленицы – весёлый праздник проводов русской зимы, весеннего равноденствия и встречи солнца. Сохранившиеся в народе (и даже значительно активизировавшиеся в последнее время) традиции и обычаи гаданий, заговоров, вера в приметы, злых духов, в колдунов, кудесников, исцелителей и магов – всё это тоже следы древней языческой культуры славян. И сегодня многие люди стучат по деревяшке, чтобы не случилось что-нибудь плохое, и в зеркало смотрят, вернувшись домой с полдороги, и чёрной кошки, перебежавшей дорогу, боятся, и стремятся сплюнуть через плечо три раза, чтобы не сглазить, и, увидев человека, идущего навстречу с пустыми вёдрами, тревожатся, ожидая неприятности, и т.д. В некоторых городах современной России и сегодня существуют языческие общины, при этом в одной только Москве, по некоторым данным, в них состоят тысячи людей. Таким образом, воспринятое извне новое вероучение, внедряясь в толщу народа, трансформировалось под влиянием традиционных верований и культов. Оно так и не смогло полностью вытеснить язычество в славянской душе и утвердиться в «чистом», ортодоксально-догматическом виде.