Глава 1. Философская эволюция Бертрана Рассела.

Для того чтобы наиболее полно раскрыть эволюцию свободомыслия Б.Рассела и определить в этом отношении его взгляды с предшественниками, нам первоначально стоит обратиться к обзору его философской эволюции, то есть выяснить его мировоззренческие позиции в философии, определить под воздействием каких идей происходило формирование его мировоззрения. Следовательно, нам необходимо обратиться к тем условиям, которые оказали существенное влияние на формирование его незаурядной личности, и вместе с тем, показать, какое значение имели его идеи для развития многих направлений современной науки и философии. Это поможет нам глубже понять философское творчество мыслителя, которое представляет собой своего рода движение от математики к философии.

По вопросу исследования философской эволюции Рассела существует многообразие точек зрения.

Так, А.Грязнов полагал, что «часто творческую эволюцию Рассела представляют как череду перевоплощений и трансформаций. Одни видят в этом свидетельство недогматического характера его творчества и неослабевающего «поиска знания», другие подчёркивают непостоянство его философских пристрастий, чрезмерную увлечённость модными философскими идеями и новейшими открытиями в естествознании. В критических исследованиях и комментариях, вышедших после смерти английского мыслителя, преобладает последняя точка зрения.

При таком одностороннем подходе Рассел уступает тем ведущим западным философам ХХ в., учения которых отличались цельностью и концептуальным единством. Внимательное знакомство с творчеством Рассела, напротив, свидетельствует об удивительной настойчивости его в достижении поставленных ещё в молодости целей, о последовательном развёртывании и реализации изначальных мотивов философской деятельности» [Грязнов, 2000, с.5].

Неслучайно, известный исследователь творчества Рассела А.С.Колесников отмечает: «Философия Рассела, его противоречивое мировоззрение были своеобразным отражением тех идей, которые выдвинул XX в.» [Колесников, 1978, с.5].

Можно отметить, что многими исследователями отмечается продолжительность философского пути знаменитого учёного. Как писал И.С. Нарский: «Эволюция философских взглядов Рассела, прежде чем к 40-м годам XX в. он стал признанным «патриархом» английской буржуазной философии и наиболее авторитетным представителем «британского анализа», была длительной» [Нарский, 1962, с.8].

На сегодняшний день образ Рассела как философа формируется лишь в некоторых его чертах. «В серьёзных работах зарубежных исследователей, посвящённых этому мыслителю, достаточно обстоятельно рассмотрены специфически особенности его философского стиля, приёмы и методы анализа и аргументации, социально-психологические мотивы его деятельности, взаимосвязи с другими философскими теориями» [Колесников, 1991, с. 13].

И.С. Нарский отмечал: «Формирование мировоззрения Бертрана Рассела происходило на рубеже двух столетий. Он родился в 1872 г. в семье богатейшего лорда Англии Бедфорда, а впоследствии и сам получил лордство. В Кембриджском университете Б. Рассел изучал математику и философию, а в 1910 г. сам стал преподавать. Его наибольшее внимание привлекли проблемы логического обоснования математики, но интересы Рассела были более широки. Он живо откликался на всевозможные общественные вопросы и широкую известность первоначально получил не своими теоретическими работами, но публицистическими статьями.

От книги к книге меняются его взгляды на те или иные конкретные теоретико-познавательные и общефилософские проблемы. И хотя сам Рассел не ищет удобных случаев для критики своих прежних воззрений, непрерывно совершающийся в его работах процесс изменения формулировок и терминологии, а также сдвига разбираемой им проблематики в новые области знания свидетельствует об эволюции занимаемой им позиции» [Нарский, 1962, с.5].

А.А.Яковлев также отмечал эволюцию философских взглядов Рассела: «Развитие его мировоззрения не шло по прямой: это не разработка каких-то исходных и фундаментальных предпосылок, а скорее постоянный пересмотр прежних позиций и отбрасывание изживавших себя идеологических иллюзий; во многом это было и изменением собственных личностных установок.

Эволюция взглядов происходит у каждого философа. У Рассела она шла по восходящей линии. В силу своей научной честности философ находил в себе мужество отказываться от идей, которым он ранее поклонялся, но которые он впоследствии находил ложными. И невозможно понять Рассела, не учитывая этого его мировоззренческого развития» [Яковлев, 1987, с.5].

«Нельзя сказать, что он придерживался какой-то одной раз и навсегда установленной системы идей и взглядов; менялись и его оценки важных событий века, и это было связано не только с изменением социальной и исторической ситуации, но и с внутренним, духовным развитием мыслителя. Философ всю свою жизнь искал «твердой», «последней», окончательной основы человеческого бытия, той единственной истины, которая придаёт смысл и цель человеческой жизни» [Яковлев, 1988, с.125].

По поводу принадлежности Рассела к каким-либо философским направлениям существуют различные мнения. Так, А.А.Яковлев писал, что «Рассел как философ – родоначальник сразу двух философских направлений – неореализма (в его английской и американской разновидностях) и так называемой аналитической философии; однако в поздний период творчества он подверг резкой критике взгляды философов, развивавших его же собственные, но высказанные полвеком ранее идеи» [Яковлев, 1987, с.5].

И.С.Нарский же пишет следующее: «В ходе эволюции взглядов мыслитель на рубеже XIX и XX вв. был близок к английскому гегельянству, то есть абсолютному идеализму с платоновским оттенком, это видно по сочинению Рассела «Критическое изложение философии Лейбница» (1900). Но в конце 1898 г. Рассел и Мур «восстали» против гегельянства. В процессе своей последующей эволюции Рассел испытал воздействия со стороны неореалистов Мейнонга, Уайтхеда и Мура, а также Э.Маха. Немалую роль в изменении взглядов Рассела сыграл взаимообмен его идеями со своим учеником, а затем философским соратником Л.Витгенштейном. Если неореалистический период в творчестве Рассела обычно относят к началу XX в., когда его ставят в один ряд с Александером и, в особенности, - Муром, то, с другой стороны, с известным правом всю философскую эволюцию Рассела можно расценивать как происходившую в рамках неореализма и заключавшуюся во всё большем сужении областей реальности, которым приписывалось самостоятельное бытие. Таким образом, если вначале учение Рассела об универсалиях (общих понятиях) было родственно учению Платона об идеях как особой реальности, то завершилась эта эволюция допущением теоретически признаваемой реальности лишь у ощущений субъекта, сначала в духе Э. Маха, а затем Д.Юма. Характерно, что в статье «Логический атомизм» (1918) Рассел заявил, что стал сторонником юмовского скепсиса ещё до чтения им Юма» [Нарский, 1962, с.8].

А.С.Колесников выделяет Рассела как учёного-естествоиспытателя и как философа. «В первом случае учёный исповедует естественно-исторический материализм. Во втором как философ-неореалист, не свободный от влияния махизма…С другой стороны, Рассел как реалист выступил на волне критики «абсолютного идеализма, схоластики религиозной философии, вульгарного практицизма американского прагматизма [Колесников, 1991, с. 15-16].

«Несмотря на признание ряда онтологических моментов материалистической философии, философия Рассела, по существу, может быть представлена как неореалистическая модернизация англо-санксонского эмпиризма. Своеобразие его философии состоит в понимании им роли логики в процессе познания: логическое знание и может и не вытекать из опыта, но логика всё же производит анализ и критику опыта» [Колесников, 1991, с. 20].

«Рыхлость доктрины неопозитивизма и неразличение исследователями философии и методологии логического эмпиризма, - подчеркнул А.С.Колесников, - часто приводят их при анализе философии Рассела к отождествлению его мировоззренческой позиции с неопозитивистской. Однако накопленный материал демонстрирует неадекватность подобных объяснений. В советской литературе Рассела называли часто «известным прогрессивным философом сциентистской ориентации», одним из крупных философов XX в.», так, в частности, говорит А.А.Яковлев в предисловии к сборнику Рассела «Почему я не христианин». Всё больше исследователей склоняются к тому, что философская эволюция английского мыслителя при всей кажущейся аморфности и полупозитивистской позиции проходила всё же в общих рамках неореалистической доктрины» [Колесников, 1991, с. 21]. Так, И.С.Нарский пишет о том, что «с неменьшим основанием можно сказать, что философская эволюция Рассела протекала в рамках различных истолкований неореализма, - от более ортодоксального к «ослабленному», с включением в него элементов позитивизма и юмизма» [Нарский, 1962, с.5]. Ещё Эйнштейн писал о влиянии Юма на философию Рассела: «Юм оказал свое влияние на развитие лучших философов, живших после него. Дух Юма чувствуется и при чтении философских трудов Рассела, чья точность и простота выражений часто напоминала мне Юма» [Эйнштейн А., 1967, с.250]. «Влияние естественнонаучного материализма привело к развитию той стороны его неореализма, которая связана с признанием существования внешнего мира, независимо от познавательной активности субъекта, тогда как в вопросе познания мира он остаётся на агностико-скептической позиции» [Колесников, 1991, с. 21].

Таким образом, «в области философии, как мы увидели, Рассел проделал длительную эволюцию, которая в значительной мере представляла собою смену одних философских построений другими в общих рамках неореалистической и полупозитивистской доктрин, хотя после своих ранних увлечений откровенно идеалистическими идеями школы «абсолютного идеализма» приверженцем идеализма он никогда себя не признавал. Правда, в «Истории западной философии»(1946) Рассел высказывался в том смысле, что новейший аналитический эмпиризм, к которому в это время принадлежала и его философия, отличается от идеалистического эмпиризма Беркли и Юма только тем, что включает в философию сильно развитую логическую и математическую технику. Уже здесь отметим, что главной заслугой Рассела в философии было то, что он наиболее широко поставил вопрос о необходимости соединения философии с новейшими достижениями математической логики и привлёк внимание к философским выводам из логических парадоксов Бурали-Форти, Ж. Ришара и других. В особенности философски интересными оказались следствия из парадокса, связанного с его именем (1905), или парадокса обозначения (в одном из частных следствий - парадокса существования). Проблематика логических (синтаксических), семантических и теоретико-множественных парадоксов оказалась вообще очень плодотворной» [Нарский, Помогаева, 1972, с.89].

Итак, резюмируя точки зрения, получается, что Рассел был неореалистом и стоял у истоков неопозитивизма. Таким образом, он является представителем аналитического направления в философии.

Как отмечал И.С.Нарский: «Если экзистенциализм особенно соответствует упадническим настроениям, прагматизм — обывательскому и авантюристскому поведению североамериканских бизнесменов, а почву для неотомизма подготавливает обработка умов верующих-католиков многочисленной армией теологов-проповедников, то неопозитивизм, выступая под флагом «философии науки», весьма активно стремится не только сохранить прежних сторонников, но и завоевать новых» [Нарский, 1961, с.3].

Проблематика, которой занимается неопозитивизм, как философское направление весьма обширна: соотношение логики и философии, проблемы критерия истины и «научной осмысленности» предложений наук, пути построения и объединения наук, происхождение законов и правил логики, истолкование причинности, вероятности и индукции, анализа и синтеза, проблема универсалий и многие другие вопросы. И сам по себе неопозитивизм как учение весьма сложен, на его формирование и эволюцию влияли не только социальные идеологические причины и стремления выковать новое «оружие» для защиты от критики, но и теоретические противоречия развитии логики, математики и физики [Нарский, 1961, с.6].

Исходя из обширности интересов, из разносторонности философских проблем и, прежде всего, как было написано выше, из-за непоследовательности позиции мыслителя непросто выделить основные периоды в философии Б.Рассела. На этот счёт существует несколько точек зрения. По словам известного специалиста по философскому творчеству Рассела А.С.Колесникова, существует многообразие точек зрения, которые «довольно резко различаются» [Колесников, 1991, с.21]. Он приводит в пример Коллингвуда, различавшего два периода в деятельности Рассела: «кембриджский»(1898-1916 гг.) и неореалистический (20-40-е годы); Коплстона, который выделяет «раннего Рассела как логика и математика (1898-1910 гг.), Рассела как философа (с 1912 по 1940 г.) и «послевоенного» Рассела (1946-1959 гг.), эволюционировавшего последовательно от логического атомизма и неореализма к юмизму; Дж.Пирса, предлагавшего выделять лишь один период, с 1900 по 1919 г., считая, что в дальнейшем мыслитель модифицировал свои ранние концепции [См.Колесников, 1991, с.21]. Приведём также точку зрения И.С.Нарского в связи с рассмотрением периодов творчества Б.Рассела, который считает, что «целесообразно выделить следующие основные периоды: 1) неореалистический (90-е годы XIX в. — начало XX в), 2) позитивистский, характеризующийся значительным влиянием на Рассела идей Маха, Джемса, Витгенштейна и, в меньшей мере, идей «Венскою кружка» (10-30-е годы XX в.) и 3) юмистский, когда писания английского агностика XVIII в. стали главным источником философского вдохновения Рассела (40—60-е гг.). Эта периодизация исходит из того, что история философского развития Рассела — это в значительной мере история смены одних философских заимствований другими» [Нарский, 1962, с.6].

Как мы видим, мнений по поводу выделения периодов творчества Б. Рассела множество, но, на мой взгляд, стоит остановиться на позиции Колесникова, который, резюмируя вышеизложенные точки зрения, вывел своё мнение, оно является наиболее современным на этот счёт. Итак, Колесников выделяет: I. Ранний (1894-1910 гг.) – становление философских взглядов, влияние неогегельянства и неокантианства, восприятие неореализма. II. Зрелый (1910-1940 гг.) – обоснование неореализма, логического атомизма как разновидности реализма, «нейтрального монизма». III. Поздний (1940-1970 гг.) - неореализм юмистско-кантианского толка, совмещение в отдельных вопросах радикального и критического реализма и метафизического материализма [См. Колесников, 1991, с.22].

«С 1898 по 1920 год Б. Рассел именовал себя «логическим атомистом», в последующие годы — «нейтральным монистом», затем — «логическим позитивистом», а в книге «Мое философское развитие» (1959) он возвращается, как сам признает, к юмизму с некоторыми неореалистическими включениями в него. Рассмотрим эту эволюцию несколько подробнее, хотя отдельные детали придется, все же опустить.

В 1889 году, едва поступив в Кембриджский университет, Рассел попадает под влияние школы «абсолютного» (объективного) идеализма, крупнейшими представителями которого были Д. Мак-Таггарт, Ф. Бредли, Б. Бозанкет. Эта школа активно проповедовала неогегельянский идеализм и теологию, боролась против материализма и естествознания. «С 1892 года, — писал Рассел, — все, что оказывало на меня влияние, было влиянием в направлении немецкого идеализма — либо кантовского, либо гегелевского» [Цит. по Нарский, Помогаева, 1972, с.89]. Под их влиянием в 1898 году был написан Расселом его первый философский труд — «Опыт обоснования геометрии».

В конце 1898 года Рассел под впечатлением тогда еще не опубликованных работ кембриджского философа Дж. Мура «Природа суждения» и «Опровержение идеализма», посвященных проблеме отношения восприятия к физическим предметам, отходит от «абсолютного идеализма». Именно в это время в англо-американской философии под влиянием бурного развития наук появляется неореализм. Он возрождает, при этом, модифицируя, позитивистскую тенденцию XIX века и претендует на разработку «научной» философии. Неореализм был своеобразным сочетанием объективного и субъективного идеализма. С 1898 по 1920 год философская эволюция Рассела протекала в рамках этого течения, причем в ходе этой эволюции происходило все большее сужение областей реальности, за которыми признавались самостоятельное бытие [Нарский, Помогаева, 1972, с.89].

В «Философских очерках» (1910) он порывает с монизмом «абсолютного идеализма» Ф. Бредли, отвергает его так называемую «теорию внутренних отношений» в пользу «теории внешних отношений» и принимает онтологический плюрализм. В 1918 году Рассел писал: «Моя главная позиция реалистическая» [Цит. по Нарский, Помогаева, 1972, с.90]. Но свои заключения в духе неореализма Рассел сочетает с иными мотивами: он живо откликается на новые проблемы, возникшие в логике и математике XX века и уже в то время начинает разрабатывать аналитический метод для исследования философских проблем [Нарский, Помогаева, 1972, с.90].

Под влиянием системы монадологии Г. Лейбница и построений австрийского неореалиста А. Мейнонга Рассел стал трактовать мир как логико-математическую конструкцию, отношения внутри которой обладают самостоятельным существованием, а в ее базисе сходятся разрозненные «факты», под которыми он понимал некие нерасчленимые далее чувственно переживаемые ситуации, называемые им также «событиями». В «Проблемах философии» (1912) Рассел заявляет, что признание существования физических объектов — это «научная гипотеза», так как, по его мнению, мы никогда не сможем доказать существование других вещей, кроме нас самих и нашего опыта [См. цит. по Нарский, Помогаева, 1972, с.90]. «Предположение, что весь мир состоит лишь из меня, моих чувств и ощущений, не приводит ни к каким логическим противоречиям. И тем не менее он считает, что предпочтительнее придерживаться точки зрения здравого смысла. Она даёт возможность более просто упорядочивать и систематизировать наш опыт…» [Бегиашвили, 1969, с.10].

В 1900 году он принял активное участие в Математическом конгрессе в Париже, где познакомился с трудами итальянского математика Дж. Пеано и его школы. Это направило его интерес к более углубленным исследованиям логического обоснования математики и применения методов математической логики к философии. Рассел пытается доказать, что философия должна стать наукой, подобной математике, математика — наукой, подобной логике. В результате этих исследований Рассел в первые два десятилетия XX века создает специальные труды по логическому обоснованию математики.

В 1903 году выходят в свет написанные в 1900 году «Принципы математики», в которых он в отношении логико-математических понятий придерживается уже не «реалистической», а номиналистической трактовки. Несколько лет спустя Рассел в соавторстве с известным английским неореалистом А. Н. Уайтхедом подготовил монументальный трехтомный труд по классической математической логике «Principia Mathematica» (1910—1913). «…Цель этого исследования, - писал Рассел, - заключалась в том, чтобы показать, что вся чистая математика следует из чисто логических предпосылок и использует только понятия, определяемые в логических терминах» [См. цит. по Нарский, Помогаева, 1972, с.90].

Побудительным толчком к созданию этого труда послужило обнаружение Расселом в системе Г. Фреге логико-синтаксического парадокса множества всех несамосодержащих множеств (1901).

Во «Введении к математической философии» (1918) Рассел обращает внимание на тот факт, что хотя математика и логика сложились как две совершенно различные науки, в настоящее время «логика стала более математической, а математика стала более логической» [См. цит. по Нарский, Помогаева, 1972, с.91]. При построении логики Рассел четко различает логику высказываний и логику классов, развивает теорию функций истинности и матричный метод. Эти нововведения были для того времени значительным шагом на пути прогресса логики, а ныне вошли в ее классический инструментарий.

Замысел Рассела свести математику к логике, то есть создать полное и в то же время свободное от всех парадоксов логическое построение, дедуктивно исходящее из небольшого числа формальных элементов или элементарных, «атомарных высказываний», реализовать безупречно не удалось. Логические парадоксы исключались «нелокально», то есть дорогой ценой утраты целых классов истинных, непарадоксальных и важных для математики утверждений. Не удалось обойтись и без внелогических посылок. Неудачи, в частности, были связаны с идеалистическим пониманием математики и логики.

Для Рассела область логики и производной от нее математики, общая сфера логических форм оказывалась в те годы главной реальностью. Трактовка им математики и логики как совершенно самостоятельной области бытия, не имеющей никакого отношения к эмпирическому миру, соответствовала как неореализму, так и неопозитивизму. Истолкование математики и логики как абсолютно внеопытных наук привело Рассела к разрыву между единичным и общим, чувственным и рациональным. Поскольку же он считал, что общее (универсалии) обладает самостоятельной реальностью, то эти идеи соответствовали той трактовке, в которой неореализм смыкается с платоновскими мотивами в понимании логико-математических объектов. Это довольно ясно выражено в его книге «Проблемы философии», где неореалистические моменты усилились вновь. Вместе с ними усилились в противоречии с мотивами «Principia Mathematica» и антиноминалистические идеи [Нарский, Помогаева, 1972, с.91].

Несмотря на неореалистические построения, в сознании Рассела зрели решения, которые вскоре приблизили его к позициям логического позитивизма. В этом отношении большую роль сыграли созданная Расселом еще в 1905 году в связи с проблемой семантического парадокса обозначения теория так называемых описательных определений (дескрипций) и учение о «неполных символах» и «логических конструкциях». Рассел не ограничился развитием теории дескрипции в их узкослужебной логической функции, но превратил учение о них в широкую теоретико-познавательную концепцию и приложил ее к философии. Исходя из своего стремления сделать максимально широкие философские выводы из логических понятий и отношений, он применил логику к философии, а философские искания устремил на логику, в книге «Наше познание внешнего мира как поле действия научного метода в философии» (1914) Рассел пришел к убеждению, что «изучение логики становится главным в изучении философии: она дает метод исследования философии, математика же дает метод физике». Предметом философии, по Расселу, должен стать логический анализ наук, призванный обнаружить конечную структуру материала науки в виде простых (атомарных) фактов, зафиксированных в элементарных (атомарных) предложениях [Нарский, Помогаева, 1972, с.92].

Что касается теории «логического атомизма» («абсолютного плюрализма»), разработанной, кроме того, в статьях сборника «Мистицизм и логика» (1917) и в лекциях «Философия логического атомизма» (1918), то она, по выражению Рассела, «постоянно вползала в философию через критическое исследование математики» [См. цит. по Нарский, Помогаева, 1972, с.93]. Как отмечал Н.Ирибаджаков: «Отправной точкой логического атомизма Рассела является анализ языка… Рассел подготовил почву для возникновения и развития лингвистического анализа, который сводит анализ к анализу языка, а философские проблемы к чисто языковым, синтаксическим проблемам» [Ирибаджаков, 1983, с.92]. На формирование этой плюралистической концепции оказал значительное влияние труд его сотрудника Л.Витгенштейна «Логико-философский трактат». В пользу этой теории Рассел вновь высказывается в сочинении «Бертран Рассел раскрывает свой образ мышления»(1960). Задача «логического атомизма», по Расселу, заключается: в том, чтобы создать из атомарных фактов такую научную картину строения, которой соответствовало бы строение «логически совершенного (идеального)» языка типа языка «Principia Mathematica». Однако «логический атомизм» оказался умозрительной спекуляцией, и он неуклонно вел к солипсизму. В книгах «Анализ духа» (1921) и «Анализ материи» (1927), а также в «Очерках философии»(1928) Рассел под влиянием американского прагматиста В.Джемса, американских «новых реалистов» и махистов развивает систему «нейтрального монизма», согласно которой первоосновой всего существующего является не материя, а некий «нейтральный материал», в котором, как он уверяет, уничтожается грань между материальным и духовным, физическим и психическим [Нарский, Помогаева, 1972, с.93].

В 1940 году Рассел издал новую книгу - «Исследование значения и истины», в которой он относится с большой симпатией к логическому позитивизму: «Что касается моего метода, то…я больше симпатизирую логическому позитивизму, нежели любой другой из существующих философских школ» [Рассел, 1999б, с.7]. Однако, несмотря на то, что философ во многом соглашается с этой философской школой, он не принимает конвенционализма и физикализма логических позитивистов и критикует их за это.

Спустя восемь лет Рассел создал новый капитальный труд — «Человеческое познание, его сфера и границы». В нем английский философ как бы подводит итог эволюции своих гносеологических взглядов, выраженных в его предшествующих работах. А. Грязнов писал, что в этой работе «английский философ изложил свои взгляды на принципиальную для него тему: соотношение обыденного и научного знания, мира здравого смысла и мира физики [Грязнов, 2000, с.13]. Сам Рассел в предисловии этой книги говорил: «В этой книге я старался обсудить, насколько мог широко, очень большой и важный вопрос: как получается, что люди, контакты которых с миром кратковременны, личны и ограниченны, тем не менее способны познать столько, сколько они в действительности знают? Является ли вера в наше знание иллюзорной? А если нет, то как мы можем познать иначе, чем через чувства» [Рассел, 2000б, с.16]. В данной работе у Рассела звучат сильные ноты скептицизма и агностицизма. Впрочем, уже в «Анализе материи» Рассел утверждал, что «единственная законная позиция в вопросах о физическом мире заключается, по-видимому, в полнейшем агностицизме по отношению ко всему» [См. цит. по Нарский, Помогаева, 1972, с.94]. Таким образом,в «Человеческом познании» английский философ высказывает мысль о непостижимости истины. Ставя вопрос о том, «знаем» ли мы твердо истинность «постулатов научного вывода» (они выдвинуты им в этой книге), он отвечает, что познание слишком обременено биологическими предпосылками и «является обманчивой иллюзией» [Рассел, 2000б, с.22]. В этом сочинении Рассел оказывается очень близким к взглядам Юма.

Правда, Рассел пытается выбраться из пучины полного скепсиса. Он предлагает принять внеэмпирическую веру в существование внешнего мира. Впрочем, о необходимости такой «веры» писал уже Юм «...Если эту веру, — поясняет Рассел,— отбросить, то не остается никакого основания для признания науки в ее широких границах, а отказ от такого признания науки не является разумным» [См. там же, с.203]. Для того, чтобы наука стала возможной, Рассел формулирует пять теоретико-познавательных постулатов — «квазипостоянства» явлений, независимости причинных линий, пространственно-временной непрерывности, «структурный постулат» и постулат аналогии, которые необходимы, по его мнению, для оправдания индуктивных обобщений в науках и являются априорными [См. там же, с.416].

Книгой «Мое философское развитие»(1959) заканчивается философская эволюция Рассела. Здесь он пытается заново преодолеть агностицизм, но это ему опять не удаётся. Он возвращается к не очень определённой философии «здравого смысла», довольно близкой к «неореализму». В интервью «Что такое философия?» на вопрос: «К какому типу философов принадлежите вы?», мыслитель ответил: «Единственное определение, которое я сам когда-либо давал, - это логический атомист…Это значит, что способом постигнуть суть любого изучаемого вами предмета является анализ» [Рассел, 1999з, с.86]. Полемизируя с представителями логического позитивизма и школой «лингвистического анализа», Рассел указывает, что главное его расхождение с ними заключается в его несогласии с их мнением, что признание существования внешнего мира есть «отжившая свой век бессмыслица». Рассел утверждает, что неудача философствования эпигонов заключается именно в том, что они забыли про «здравый смысл» и впали в солипсизм. Философия «лингвистического анализа», заявляет Рассел, «не основана на широкой твёрдой базе познания» и оторвана от мира, который «философия от Фалеса до сегодняшних дней пыталась понять» [См. цит. по Нарский, Помогаева, 1972, с.95]. В этом пункте нельзя не согласиться с выдающимся мыслителем [Нарский, Помогаева, 1972, с.95].

Таким образом, мы проследили в данной главе становление философской эволюции Б.Рассела. Можно согласиться с тем, что взгляды его действительно, как, отмечалось многими исследователями, менялись. Исходя из этого, можно с уверенностью говорить, что аналогичное изменение взглядов мы сможем пронаблюдать и при рассмотрении эволюции его свободомыслия, что предстоит сделать в последующих главах.