12)Религии ранних цивилизаций: Месопотамия, Египет.

Около шестидесяти веков назад, в IV тысячелетии до н. э. на берегах Нила, Тигра и Евфрата, Инда возникли первые великие цивилизации. Родоплеменные сообщества уступили место государ­ственному объединению людей.

Верования и культы в Древнем Египте. Возникшая на берегах Нила в IV тысячелетии до н. э. цивилизация — одна из самых древних. Не удивительно, что в религии древних египтян так сильны влияния тотемизма. Все божества наиболее древнего периода пред­ставляются звероподобными — в виде сокола, быка, коровы, кошки, змеи, барана и т. д. Бог может иметь человеческие тело и голову. Тотем превратился в бога, когда в обществе появился господин над всем и всеми, повелитель-самодержец.

Египтяне обоготворяли Солнце. Фараон считался сыном Солн­ца. Власть в Египте считалась божественной, ее происхождение мели от сверхчеловеческих существ. Фараон как бы становился царем-богом, власть которого распространяется не только на лю­дей, но и на всю Вселенную. В Египте, таким образом, возникла Государственная форма религии, в которой фараон играл главен­ствующую роль. Тем самым существующие социальные порядки освящались как незыблемое божественное установление. Симво­лом обожествления власти фараона являются знаменитые египет­ские пирамиды.

Пирамиды свидетельствуют и о развитии представлений о загробном мире, в который после смерти человека переселяется его “двойник” — душа. Чтобы обеспечить ей благополучное посмерт­ное существование, нужно было при погребении выполнить необ­ходимые предписания. Со временем у египтян оформилась вера в загробное воздаяние: за добрые и злые дела человек будет отвечать перед судом владыки умерших — бога Озириса (Осириса). Если не в этом мире, то все же несправедливость и зло будут наказаны в мире потустороннем. О том, какие требования предъявлялись ре­лигией, можно судить по тем словам формулы самооправдания, которые произносил умерший перед Озирисом: “...Я не чинил зла... я не крал... я не завидовал... я не лице мерил... я не лгал... я не пустословил... я не совершал прелюбодеяния ... я не был глух к правой речи... я не оскорблял другого... я не поднимал руку на слабого... я не был причиной слез... я не убивал... я не сквернословил...”. Это — из “Книги мертвых”, относящейся к середине II тысячелетия до н. э.

Служение богам осуществляли жрецы, выделившиеся в особую касту. Они обладали большой силой и влиянием в стране, в том числе и благодаря своим познаниям, которые они окружали тай­ной. Они вели астрономические наблюдения, делали математичес­кие расчеты, необходимые для строительства и орошения полей. Но главное их занятие — магические обряды и заклинания, которые считались всесильными. Без них умерший не попадет в божествен­ное царство, без них земля перестанет давать плоды. Жрецы занимались тем, чтобы привести в связь многочисленные мифы и космогонии — размышления о тайне происхождения мира. Это была религия политеизма — многобожия, и в мифологии предпри­нимаются попытки связать богов родственными отношениями. Бог Озирис получил особое значение с развитием земледелия. В давние времена это был тотем и почитался в образе барана или быка, а потом он отождествлялся с природными явлениями и, наконец, предстал в облике человека. Озирис умирает и воскресает ежеднев­но, подобно Солнцу. Он умирает и возрождается, как зерно, когда его бросают в землю и когда оно весной прорастает. Его символи­ческая смерть и воскресение из мертвых — это как бы зародыш идеи об искупительной смерти бога, приносящего себя в жертву во спасение жизни. Потом эта идея будет повторена во всех религиях искупления, включая и христианство. Озирис берет себе в жены богиню Изиду (Исиду), которая возвращает к жизни своего супруга, когда он умирает. Культ Изиды — это зарождающийся культ спасения, отрешения от старой жизни, рождения новой. Этот культ был чрезвычайно популярен, он продолжал существовать во време­на возникновения христианства, которое во многом ассимилирова­ло его черты в культе богоматери. Девы Марии.

Пирамиды фараонов и усыпальницы знати свидетельствуют о том, сколь велика была у египтян забота о своей посмертной судьбе. Однако со временем появляются сомнения относительно того, насколько оправдана эта забота. В “Песне арфиста” — памятнике литературы Среднего царства — говорится о том, что мы ведь ничего не знаем о загробном мире: “Никто еще не приходил оттуда, чтобы рассказать, что там...” А потому, не лучше ли совершать свои дела на земле, следуя своим желаниям, себе на благо? Предпочесть жизнь со всеми ее радостями — бесполезным заботам о “вечности”? Здесь звучит мотив, очень типичный для критической в отношении религии мысли — думать не о смерти, а о жизни. Человек вправе стремиться к счастью в земной своей жизни, а не посвящать ее подготовке к посмертному существованию, о котором мы ничего не знаем.

Египтяне — самые набожные из всех людей, такое убеждение вынес Геродот из своих путешествий. Египтяне верили, что все на висте принадлежит богам. Эти боги представлялись им преимущес­твенно как силы жизни во всей ее полноте, в таинственном образе животных или существ, которые наполовину животные — наполовину люди. Но прежде всего олицетворением сил жизни было Солнце. Боги — источник всеобщего процветания. Жизнь в ее полноте — вот один полюс египетской религии и соответственно этому другой ее полюс — смерть. Жизнь признается высшей ценностью, и потому смерть рассматривается как таинственная угроза жизни и присущему ей смыслу. Ни в какой другой религии смерти и мертвым не посвящено столько мыслей и столько забот, культовых предписаний, как в египетской. Чтобы обеспечить по­беду жизни над смертью, египетская религия использует мно­гообразные, большей частью магические средства. Этой цели служил обычай бальзамирования покойников: жизнь в загробном мире предполагает сохранение телесного образа. Посмертное су­ществование, пропуск в которое дает строгий суд над умершими, представляется как увековеченная земная жизнь во всей ее полноте и блеске. Часто рисунки в гробницах изображают умершего посре­ди его богатств и имеют магический смысл — обеспечить сохран­ность накопленного при жизни. Отсюда объяснима столь важная роль в этой религии мифа и культа Озириса, связанная с феноме­ном смерти. Поклоняющийся Озирису обретает надежду разделить его судьбу и вновь возродиться к жизни после смерти. Социологи­ческий контекст этой религии определяет прежде всего образова­ние в конце IV тысячелетия до н. э. египетского государства под властью единого царя, личность которого приобретает характер божества. Он управляет своим государством, охраняя страну от хаоса и утверждая угодный богам порядок — залог жизни и процветания. Фараон — живой бог, своими магическими силами контролирующий ежегодные разливы Нила, помогающий земле в изобилии растить ячмень и пшеницу. Божественность фараона — залог благополучия, если этого нет — все идет прахом, каждый стремится командовать, брат убивает брата. Нил перестает заливать поля, никто не приносит жертвы богам в храмах, и они отворачи­ваются от тех, кто утратила них веру. Главная обязанность фараона — выражать свою признательность богам, вседержителям всего сущего. В повседневных ритуалах, совершаемых в храмах, бог-фараон встречается с божеством, вновь сообщающим ему его силу. Приносимые богам жертвы дают и мертвым правителям жизнен­ную силу. Только фараон приносит богам жертвы, жрецы в много­численных храмах страны — лишь его представители. Таким образом, Египет — классический пример обожествления царской власти, в отличие оттеократии, которая ставит жрецов над царями. При теократии жрецы являются представителями божества. В истории Древнего Египта теократические структуры встречаются лишь как кратковременные эпизоды.

Египетский храм — “дом жизни”. Это дом бога, где отправляют его культ, приносят ему жертвы, чтобы заслужить его милости. В то же время это экономический и интеллектуальный центр. Жрецы создают при храмах мастерские и склады, школы и библиотеки, в храмах собираются вместе со жрецами ученые, мудрецы; храмы — не только хранители религиозных традиций, в них записываются научные открытия, наблюдения, изобретения. Египетская религия не исчерпывает всю жизнь человека и общества той эпохи, но она — его средоточие и опора. Стабильность египетского государства эпохи фараонов, с которой не могут сравниться другие ближневос­точные царства, поражает: фараоны успешно правили страной на протяжении трех тысячелетий. Одно из отличий Египта от городов-государств Шумера и Инда заключалось в том, что фараоны считались богами и правили, не стесняемые писаными законами, опираясь на аппарат наследственных чиновников и на основе традиции, прецедента.

Религии в Древней Месопотамии. Примерно в то же время, что и в Египте, с середины IV тысячелетия до н. э. в долине между Тигром и Евфратом начинает развиваться цивилизация, оказавшая огромное воздействие на историю человечества. Это — “земля Сеннаарская”, о которой говорится в Библии. Шумеры и аккадяне, населявшие эту землю, создали оросительную систему земледелия, изобрели письменность, стали строить города. Они передали своим преемникам — вавилонянам и ассирийцам, а через них — грекам и евреям наряду с техническими достижениями свои представления о мире, юридические и нравственные нормы, религиозные мифы. Шумерские эпические сказания о всемирном потопе, о сотворении мужчины из глины, а женщины — из ребра мужчины, все это — очевидные прототипы ветхозаветных сказаний.

В Шумере существовали долгое время независимые города-государства, среди которых выделялись Ниппур, Ур, Киш, Урук, Умма, Лагаш и Ларса[1]. Власть в городах принадлежала в древнейший период жрецам храма, и только потом, позже, чем в Египте, в централизованном государстве она перешла в руки царя, осуществляющего правление из своего дворца. Храм и дворец — два столпа раннего шумерского общества, а первоначально это был храм-дворец — политический, экономический и духовный центр однов­ременно. Власть принадлежала первосвященникам,

соединявшим в своих руках духовные и светские полномочия. Представления о сакральной святости власть имущего, наделенного магической силой, соединялись с уверенностью в том, что молитвы вождя-правителя скорее дойдут до богов и будут особенно эффективны. Отсюда понятно, почему вождь-правитель чаще всего был и пер­восвященником, высшим жрецом. Впоследствии власть перешла к царям, и в первой половине III тысячелетия до н. э. дворец уже представлял собой организацию, параллельную во многом храму по своим светским функциям, в том числе и хозяйственным.

Между египетскими фараонами и шумерскими царями сущес­твовало большое различие: если первые считались богами, непос­редственно распоряжающимися разливами Нила и его жизнетвор­ной силой, то в Шумере цари были только представителями знати, которым боги даровали власть, т. е. шумерская знать получала право на власть от пантеона богов и богинь.

Месопотамский храм-дворец разительно выделялся на фоне остальных построек шумерского города, для его возведения требо­вались огромные затраты человеческого труда. Это был символ религиозной связи живых с мертвыми и центр всей жизни города-государства. По представлениям горожан, храм был обиталищем их богов-покровителей, каждый храм посвящался какому-то одному богу. От богов зависели успех или неудача всех человеческих трудов, они представлялись всемогущими. Боги жили в храмах или на вершине зиккурата — многоступенчатой башни.

Все горожане, включая рабов, принадлежали к определенному храму, подобно тому как человек принадлежал к той или иной семейной общине. Они и назывались соответственно. В Уруке, например, были “люди богини Инанны”. Храм брал на себя заботу о сиротах, вдовах, нищих — всех неспособных к самостоятельной жизни. Храм выполнял административные функции: управление строительством ирригационных каналов, сбор налогов, хранение и распоряжение излишками продукции, торговля. Он выполнял и судебные функции, играя роль последней инстанции в регулирова­нии взаимоотношений и улаживании споров между горожанами и государством. Впоследствии, на протяжении III тысячелетия до н. э. шло обогащение дворца и рост его могущества за счет храма, усиливалась и обожествлялась царская власть.

Шумерских богов и богинь в древности знали далеко за пределами Шумера. По представлениям шумеров, жизнь во вселен­ной управлялась божественными законами. Известно свыше ста таких законов (“Мэ”), которые определяют единственную реаль­ность — Вселенную и все, что в ней заключено, вместе с человеком и общественными институтами. Все установлено законами, непре­ложно и неизменно. “Мэ” первоначально были дарованы богом воды Энки городу Эреду, но богиня Инанна познакомила с этими законами всех остальных людей. “С тех пор, — говорится в одной из табличек, — не было придумано ничего нового”. Мироощуще­ние древних шумеров определяется представлением о неизменяю­щейся природе мира. Вселенная для них — совокупность земли и неба: над круглой и плоской землей возвышалось небо — купол огромных размеров. Законы “Мэ” определяли принципы ремесел и искусств, поведение человека, его жизнь и смерть, управление обществом, бытие божественных существ.

В Месопотамии не было стабильных централизованных деспо­тий, государственные образования сменяли друг друга — Шумер, Аккад, Вавилония, Ассирия. Только временами отдельные прави­тели достигали признанного могущества (Саргон Аккадский, Хаммурапи). Видимо, поэтому в Двуречье сравнительно легко ужива­лись друг с другом многие боги с посвященными им храмами и обслуживавшими их жрецами. На протяжении долгих веков шел процесс отмирания одних божеств и культов и возвеличивания других, обработки и слияния мифологических сюжетов, изменения облика тех богов, которым предстояло возвыситься, — им при­писывались деяния и заслуги тех, что умирали в памяти по­колений. Так сложилась та религия, о которой мы знаем по дошедшим до нас текстам и данным археологических раскопок.

Мифология сохранила сведения о шумерском пантеоне. Глав­ными считались бог неба ан и богиня земли Ки, которые породили могущественного Энлиля — бога воздуха, Энки, сотворившего первых людей, бога вод Эа, который нередко изображался в виде человека-рыбы. Но вообще большинство шумеро-аккадо-вавилонских богов имели антропоморфный облик, лишь немногие несли зооморфные черты, угасающее воспоминание о тотемистических представлениях. Боги представлялись в человеческом образе, но семь главных из них отождествлялись с планетами.

Своеобразие религии шумеров и наследовавших им вавилонян, из поколения в поколение наблюдавших звездное небо, научив­шихся различать планеты от созвездий, разработавших основы астрономии, заключалось в том, что их опыт восприятия божес­твенного был связан со звездным небом и космическим порядком, неизменным ходом небесных светил. Эта религия в небесных телах видела первоначало и первообраз земных событий и полагала, что с помощью возникшей тогда астрологии можно по звездам угады­вать судьбы людей. В грандиозных космических мифах о сотворе­нии мира и о потопе вырабатывалось видение мира, оказавшее влияние на ветхозаветную мифологию.

Боги упорядочили мир и владеют им. В блаженной стране Дильмун, где они обитали, не было ни опасностей, ни болезней, ни старости. Они вступали в браки, рожали детей, творили растения и животных для своего удовольствия. Они создали человека — существо низшее и бесправное, чтобы он своими жертвоприноше­ниями служил им. Боги бессмертны, тогда как одним из божественных законов “Мэ” установлено, что удел человека — болезни, вражда, смерть, а после смерти — вечное и безрадостное пребыва­ние в сумрачном царстве мертвых. Человек ненадолго приходит в мир, чтобы навсегда уйти в мрачную преисподнюю. Если люди смертны и никогда не возвращаются из царства мертвых, то природа бессмертна и ежегодно рождает новую жизнь, как бы воскрешая ее после мертвой зимней спячки. Взаимосвязь жизни и смерти, умирания и воскресения воплощена в бессмертных богах, в одном из главных мифов — о смерти и воскресении Думузи (Таммуза).