Судьба Ефесского Собора. Антиохийская уния.

Император Феодосии распустил Собор, не утвердив его, не решив прямо, какая сторона представляет собою голос Вселенской Церкви; впрочем, могло даже казаться, что Собор не состоялся, и между группами епископов продолжалась борьба. Восточные по пути домой составили Собор в Тарсе, на котором повторили низложение Кирилла с Мемноном; к ним присоединилось еще 7 делегатов или членов Кириллова Собора. Прибыв в Антиохию, они еще раз повторили свой приговор. С другой стороны, поставленный приверженцами Кирилла, архиепископ Максимилиан, сам не признаваемый восточными, — и Фирм Кесарийский — низложили четырех митрополитов, стоявших на стороне восточных — Дорофея Маркианопольского, Имерия Никодимийского, Евфирия Тианского и Элладия Тарского.

Помимо личных расхождений сторон, причины после-соборных разделений крылись в догматическом и каноническом положении дела. Справедливость требует сказать, что догматическое значение Ефесского (Кириллова) Собора чрезвычайно незначительно: отвергнув лжеучение в лице Нестория, Собор не дал положительного догматического определения , роковые последствия чего никогда не могут быть преодолены. Учение Нестория было осуждено без ясного указания, что именно было в нем еретического, а кроме того и заочно, так что далеко не для всех было ясно, осуждаемое учение действительно ли принадлежит Несторию (Проф. Болотов. Лекции IV, 220-221). Острота вопроса становится вопиющею после открытия в ХХ-ом веке упомянутой книги Гераклида, т. е. апологии самого Нестория. Каноническая сторона вопроса, после разъезда епископов из Ефеса, представляла ряд альтернатив и контрадикции. Собор Кирилла низложил Нестория и требовал от восточных признания этого низложения и анафематствования Несториева учения. Кроме того, Кирилл требовал признания Максимилиана Константинопольским архиепископом и законным низложение им четырех упомянутых митрополитов. На таких условиях Кирилл мог вступить с восточными в общение, как с равными епископами. Положение же восточных было другое. Они должны были решиться на большие жертвы, — самое главное, — отречение от собственных Соборов, начиная с Ефесского, и признание Собора Кириллова Вселенским; они должны были согласиться, что отлучение ими и лишение сана Кирилла, Мемнона и других епископов ничего не значит; в противном случае восточные должны были настаивать, что они не могут вступить с ними в общение, как с епископами, а лишь как с простыми мирянами. Со стороны этической, они должны были решиться на такой предосудительный поступок, как пожертвовать преданным им таким товарищем, как Несторий, — и это при условии почти полного совпадения с ним в учении. Кроме того, они должны были принять в общем главы Кирилла против Нестория, в которых они видели массу самых ужасных ересей — Ария, и Евномия, и Аполлинария… Кирилл еще на Соборе своих единомышленников должен был давать «объяснения» к своим главам; а во время переговоров с восточными он и вовсе должен был от многого в них отказаться. А с другой стороны, вероизложение восточных, по-видимому, то самое, которое было составлено ими еще в Ефесе — таково, что под ним подписался Кирилл, мог бы несомненно подписаться и Несторий, если бы оно было предложено ему в свое время. Из-за чего же было столько споров, огорчений, мучений, злобы, ненависти и т. п.?!