5. Закономерности русского рационального мышления

Напомним, что закономерности, как проявление (часто вероятностное) действия объективных законов, осмысливаются с позиций науки или (на рассудочном уровне) национальной культуры.

Соблюдение логического закона достаточности обоснования при логических операциях в области гуманитарных, социокультурных аспектах информации с позиции русской культуры обеспечивается логической закономерностью русского рационального мышления.

Эта закономерность звучит так: достаточным основанием для суждений с социокультурной сфере являются последовательные ответы на вопросы «Ради чего жить?» (главное) и «Что делать?», которые даны с позиции русского понимания того, что есть «справедливо» и «честно».

Словом, система моральных понятий славян выводилась из правильных ответом на вопросы «Ради чего жить?» и «Что делать?». «Правильные ответы» получались с позиции русского понимания того, что есть «справедливо» и «честно».

Заметим, что вопрос «что делать?» практически означает почти тоже главное западноевропейское: «как жить?». И примем во внимание, что за всем этим стоит и традиционная русский критерий примерно равных для всего народа условий выживания и развития, который выражается терминами «справедливо» и «честно» (равно «Добро»). В современном прочтении они вместе составляют термин «социальная справедливость».

Они применялись для оценки широкого круга взаимоотношений в народе и между народом и властью, для оценки существующего положения народа, его сословий и предложений (проектов) о будущем обустройстве местной общины, региона, страны и т.д.

Именно на базе этого рационального критерия («справедливо» и «честно») формировалось групповое и общественное мнение о событиях и процессах реальной жизни, о прошлых, сложившихся ныне и предлагаемых взаимоотношений в народе, с властью и другими народами, способствующих или препятствующих выживанию и развитию.

Естественно, что со временем сущность этих социокультурных терминов стала у разных слоев народа иметь разное содержание, т.е. эти термины понимались податными, трудовыми (крестьянами, рабочими, ремесленниками) и привилегированными сословиями по-своему. И содержание этих понятий особенно разнилось (с петровских времен) у дворян (воспринявших отношения западноевропейской аристократии к простому люду как быдлу, т.е. как к людям, которые обязаны бессловесно выполняют для них любую тяжёлую работу) и у абсолютного большинства трудовой части народа.

Именно это общее представление трудового народа о «честном» и «справедливом» во взаимоотношениях и составило критерий «социальной справедливости» абсолютного большинства русских людей в оценках прошлых, настоящих и планируемых на будущее условий жизни, стало моральным правилом.

При этом обычно термин «честно» применялся для оценки взаимоотношений внешних (между народом и властью, между народами), а «справедливо» - для оценки взаимоотношений внутри народа (между его членами), между его социальными группами. Понятия «нечестно» и «несправедливо» отражали представление о Зле.

«Справедливо и честно» считалось, например, наличие примерно равных исходных («стартовых») условий для молодого поколения, вступающего в жизнь. И, полагали, эти исходные условия должно обеспечивать соответствующее общественное и государственное устройство страны, соответствующие взаимоотношения между народом и властью. Считалось, что все остальное в дальнейшей жизни молодых уже завит от их личного трудолюбия, задатков-способностей и удачи.

В русской традиции, например, если зарплата члена любого трудового коллектива (артели, фабрики и т.д.), производящего продукт, ради которого и создан коллектив, более чем в 6 раз превышает зарплату рядового работника-«производителя», то она признавалась как «несправедливая» («социально несправедливые» взаимоотношения - Зло).

Например, если зарплата ректора составляет сегодня 500 000-600 000 рублей, то зарплата лаборанта («производители»: лаборант, ассистент- преподаватель – доцент – профессор – завкафедрой – декан – ректор) должна быть около 90 000 – 100 000 рублей. А если, например, исходить из зарплаты ассистента в 22 000 руб. («средняя» по стране зарплата), то «справедливая» зарплата ректора должна быть 132 000 руб., и т.д.

А об оценках русским народом проведенной в России Е.Гайдаром и А.Чубайсом приватизации и говорить не приходится. Потому, что цинично-наглое и мошеннически-воровское обогащение одного за счет обнищания всего народа русские всегда воспринимали как абсолютное Зло – «нечестное и несправедливое».

И все усилия пропагандистов правящего класса изменить эти оценки означают решение задачи по изменению менталитета русского народа. Неподъемная задача! Поэтому и результат: более 80% граждан считает такую приватизацию наглым воровством того, в чем заключен труд всего народа: «несправедливой» (а поведение власти «нечестным»). Не везет правителям России с народом. 20 лет для решения такой задачи мало…

Ответами на вопросы «Ради чего жить?» и «Что делать?» с учетом «социальной справедливости» являются, вытекающие из этой закономерности принципы русской рациональности, обусловливающие достаточные основания для любых суждений и умозаключений в социокультурной сфере:

1.Принцип главных общих целей (ради чего жить, действовать): «ради выживания и развития [материального и духовного] своего народа»; вспомним, что «человек не для себя родится, а для Бога и людей». Соответствующие этому принципу любые взгляды и деятельность любых представителей народа и иных лиц признавались «честными и справедливыми» (отражающими «Добро»);

2.Принцип деловых взаимоотношений (что и как делать сообща) – принцип кооперативности (кооперации деятельности, артельности) для достижения общих целей: «общее дело – вместе, сообща как равные»; такое ведение общих хозяйственных (малый и средний бизнес, например), военных и иных) дел членами народа между собой и с представителями иных дружеских народов признавалось «честным и справедливым»;

3.Принцип индивидуальной деятельности (что делать самому; например, индивидуальному предпринимателю): «живи и давай жить другим»; взаимоотношения члена народа с другими его представителями и представителями иных народов в обычных (не военных) условиях, соответствующие этому принципу, также признавались «справедливыми и честными».

Поэтому при построении суждений, умозаключений социокультурного характера достаточными основаниями часто являются рациональные основания, базирующиеся на выполнение требований этих принципов: «ради выживания и развития (материального и духовного) народа», «путем кооперации деятельности» и «живи и давай жить другим».

Но следует помнить, что рациональность мышления при осмысления социокультурных аспектов информации (рассуждения с помощью понятий «добро» и «зло» = «справедливо» и «несправедливо») не тождественно научному мышлению ученого-естественника о Природе и пр.

А для настоящего гуманитария, изучающего человеческие проблемы, невозможно превращения человека в вещь, недопустимо отбрасывания этических ценностей (чем и отличается неоправолиберальная «наука» о человечестве).

В итоге мы может утверждать, что в русской культуре достаточным основанием какой-либо мысли может быть любая другая, уже проверенная

(1) рациональным мышлением индивида или рациональным мышлением других людей (социокультурная сфера),

(3) опытом, практикой индивида или других людей и

(3) наукой (сфера естествознания, математики) и признанная в этой связи истинной мысль, из которой вытекает истинность и наших мыслей, суждений.

Словом, эта закономерность обеспечивает обоснованность мышления в парадигме русской культуры.

Итак, во всех случаях, когда мы утверждаем что-либо, мы обязаны (1-й принцип!) доказать свою правоту, т.е. привести достаточные основания (аргументы), подтверждающие истинность наших мыслей и умозаключений. Используя рациональное мышление или мышление научно-теоретическое.

Закономерным четверным принципом русской культуры является и поиск ответов на вопросы «Как это конкретно делалось (делается) и каков результат (ожидается результат)?» и «Почему это так произошло (происходит)?»

Этот принцип звучит так: для реализации принципов достаточного основания суждений в социокультурной сфере необходимо найти ответы на вопросы о причинах событий и о необходимых конкретных действиях (в прошлом и/или настоящем).

Например, точно ответить на вопрос о причинах происходящих событий. Обычно последовательно перебираются цели руководства, профессионализм кадров, финансовые, материально-технические, информационные данные (технологии, программы, нормативные документы) и т.д., степень организованности (дезорганизованности) людей, вовлеченных в эти события и т.д.

Но есть и ограничения. На Руси есть правило-традиция «в чужой монастырь со своим уставом не ходят» (напомним, что устав – свод организационных и моральных правил для тех, кто его считает своим). Поэтому в русской традиции в поисках причин событий, происходящих внутри общественных, политических, научных, религиозных и т.д. организаций следует максимально возможно ограничивать себя в поиске причин морального, внутриорганизационного характера.

Что, например, происходит в жизни церкви, в жизни политической партии, в личной жизни гомосексуалистов и т.д. – дело самой конфессии, партии, сексменьшинств. До тех пор пока эти события не приобретают общественной (или политической) значимости, касаются народа в целом.

И если такой значимости нет, то русская традиция требуют сосредоточения в этом случае внимания аналитика на внешних причинах принятия этими организациями, людьми тех или иных решений. Например, кадровых или финансовых.

Особо обратим внимание на то, что рациональные суждения (ответы) на эти вопросы позволяют перепроверить предыдущие наши умозаключения, сформулированные на принципах главных целей, деловых взаимоотношений и индивидуальной деятельности.

Особенно это касается вопроса «Почему?», включающего в себя следующие подвопросы (или их аналоги):

1. Почему это делалось (какие причинно-следственные события привели к необходимости постановки такой декларируемой цели)?

2.Почему так произошло (если это не соответствует декларируемой цели)?

3. Почему это кому-то это выгодно (кому конкретно)?

Логика исходит из того, что всё, что существует, существует в силу известной при­чины и в этом смысле существует по необходимости. Однако ха­рактер существования всего, что имеет причину для своего бы­тия, бывает двоякий. Всё существует или (1) так, что оно не могло бы никоим образом оказаться несуществующим. Или же оно (2) су­ществует так, что могло бы при иных условиях оказаться и несуществующим.

Например: (1) «квадрат, построенный на гипо­тенузе прямоугольного треугольника, равняется сумме квад­ратов, построенных на его катетах»; (2) «Лев Толстой родился 28 августа 1828 г.».

И в первом и во втором суждении мыслится необходимое отношение между субъектом суждения и его предикатом. Лев Толстой не мог родиться в другой день, чем тот, в который он родился. Столь же необ­ходимо отношение между субъектом и предикатом во втором суждении.

Однако характер этой необходимости в обоих суж­дениях не один и тот же. Необходимость, мыслимая в суждении о том, что «Лев Толстой родился 28 августа 1828 г.», является необ­ходимостью одного лишь факта. Поэтому не существует никакого противоречия между тем, что мыслится в этом суждении, и предположением, что при иных условиях Лев Толстой мог бы и не родиться 28 августа 1828 г. Это суждение просто констатирует известный факт, т.е. «фактологическое» суждение.

Напротив, в суждении о том, что «квадрат, построенный на гипотенузе прямоугольного треугольника, равен сумме квад­ратов, построенных на его катетах», — необходимость мысли­мого отношения такова, что возможность всякого иного отно­шения исключается.

Словом, в отличие от фактологического суждения это суждение утверждает такое отношение между субъектом и предикатом, которое, будучи фактом, исключает возможность противоречащего ему факта. Это – «доказательное» суждение. Оно всегда состоит из утвер­ждаемого отношения, которое удостоверяется посредством доказатель­ства и непреложной необходимости какого-то мыслимого отношения.

В этом и состоит логика поиска причин (ПОЧЕМУ?) существования («необходимости») реального процесса, результатов какой-то деятельности. Эти причины должны быть «доказательными» - доказаны рассуждениями, базирующимися либо на научных данных, либо, как в нашем случае, на рациональной основе суждений.

Когда речь идет о поиске ответов на вопрос «Как это делается (делалось) и каков результат?», тогда мы уверенно выходим и на круг практически значимых знаний (истин), и на проблему доказательства истинности, неопределенности и ложности наших знаний (суждений и умозаключений). Для этого мы ищем ответы на примерно следующие подвопросы (или их аналоги):

1.Какая цель декларировалась при этой деятельности?

2.Как и кем это делалось (делается)?

3.Как и кем это должно было делаться для достижения этой цели?

4. Какие реальные результаты стали (могут стать) итогом этой деятельности?

Оценивая какую-то информацию о какой-то деятельности («Как это делалось, делается?» как неполную или неточную, мы, для доказательства своих умозаключений, можем (а часто и должны) указать на то, КАК необходимо было поступать в анализируемом случае: с точки зрения естественных или действующих юридических законов, как нужно было делать дело, сообразуясь с логикой развития событий, со стандартными технологиями, которые известны для подобного случая, ситуации и пр.

Например, в прессе проявилась информация, явно воздействующая на эмоции, чувства читателей: «…на этой стройке произошло очередное травмирование рабочих и техников. Поэтому инженеру по безопасности труда пришлось вмешаться в это дело и сделать свои предписания…».Но мы знаем, что при получении работниками травм дело в свои руки беретпрокуратура. Если дело серьезное, то возбуждается уголовное дело, проводятся экспертизы и т.д. Так предписывает действующее законодательство. Здесь это не делалось. Почему? Возникает вопрос (ИЛИ-ИЛИ) было ли травмирование или не было? Третьего не дано.

В конечном итоге выясняется, что травмирование заключалось в том, что пылью запорошило глаза работникам. Они их промыли и все закончилось. Но инженер правомерно вмешался в эту ситуацию и проинструктировал всех.

Таким образом, зная КАК должно делать дело в таком случае, мы заключаем, что эта информация в СМИ либо неточная и неполная по причине низкой квалификации корреспондента (редко), либо она потому такая, что имелась цель манипуляции сознанием читателей (часто!) в чьих-то целях.

Заметим такую ситуацию: часто все говорят о том, что нужно сделать и что уже сделано, но не так уж часто говорится о том, КАК это сделано, КАК нужно сделать. И это не только в русском, российском, советском и нынешнем обществе.

«Деятельностный» подход (т.е. подход, который состоит в том, что человек – деятельностное существо, что деятельность является «субстанцией» («абсолютом») порождающей и взаимоотношения между людьми и человека самим с собой (мысленно), и необходимые человеку для существования предметы. И, вообще, единственным способом обеспечения выживания и развития. И эти главные цели любого живого существа, индивида, народа, любой системы, включая и политическую (государство), требуют и обеспечения какими-то конкретными действиями безопасных условий выживания и развития.

Это отмечено и в других культурах, поскольку эти главные цели присущие всем социальным системам. Как верно заметил английский философ Дж.Локк, человеку, который не захотел бы есть, пока он не получит доказательств того, что эта пища напитает его, и который не захотел бы шевельнуть пальцем, пока он безошибочно не узнает, что предстоящее ему дело наверняка будет иметь успех, — такому человеку осталось бы только спокойно сидеть и по­гибнуть.

Вот почему не ЧТО, а КАК делать является отражением профессионализма любого действующего человека. И, отвечая на этот вопрос, педагоги, воспитатели дошкольных учреждений и всей системы образования, священники и национально мыслящие журналисты и государственные деятели, элита народа просвещают, обучают людей профессиональному мастерству для служения народу, для совместной артельной деятельности во имя общих задач, для того, чтобы человек жил и развивался сам и не мешал другим делать то же самое на базе традиционных русских представлений о справедливости и честности.

Алгоритм рационального обоснования суждений и умозаключений

при анализе социокультурной информации

Завершая тему, укажем, что после логических операций, связанных с поиском ответов на вопросы «Как это конкретно делалось?» и «Почему», т.е. после получения ответов на подвопросы, входящие в эти основные вопросы, аналитик должен возвратиться к первому принципу и проверить свое умозаключение (т.е. спросить себя: «А на самом деле ли это делалось для народа?») и теперь уже сформулировать доказательные итоговые рациональные умозаключения по всем результатам анализа.

При анализе информаций СМИ полезно помнить правило: название статьи, публичного выступления, информации в Интернете означает тезис, который должен быть раскрыт в самом тексте статьи, выступления. При анализе очень важно применить принцип «как и почему сделано» чтобы установить соответствие тезиса тексту.

Если такого соответствия не наблюдается, то следует определить причину деятельности, которая описана в тексте, и кому, в конечном счете (не поверхностно, не прямо из информации), она выгодна.

В качестве другого примера приведем анализ опубликованной в прессе информации о проведении трехдневного семинара для специалистов информационной защиты «Современные угрозы кибертеррора и защита от них», проведенного нашими студентами в 2012 г. на лабораторных занятиях.

«…Данное мероприятие по своим качественным характеристикам ориентировано на народ, на участников – представителей народа, т.к. соответствует личным главным целям убучаемых (выживание и духовное и материальное развитие) и, одновременно, таким же целям организаций, которые они представляли.

1. Можно полагать, что причиной проведения семинара являлось желание Фонда «Балт-Норд» заработать деньги путем предоставления качественной и актуальной образовательной услуги за безналичный расчет.

Реальными поводами для проведения семинара явились те новации в области как проведения кибертеррора, так и в области защиты от этих угроз, которые отвечают потребностям наших организаций.

2. Образовательные мероприятия на хорошем методическом уровне проводили ветераны ФСБ,ФАПСИ, СЗ Таможни. Была также организована встреча обучаемых с руководством соответствующего спецотдела ФСБ.

3. В постановке целей и задач и методов учебной деятельности соблюдался принцип кооперативности: использовались методы «мозгового штурма» проблем защиты от кибератак, деловая игра «Команда отвечает на вызов» и т.д.

4. В пользу моего итогового заключения говорит следующее:

- анализ понятийного аппарата, использованного в информации точно соответствует логики «технологического» управления по достижению заявленной цели:

- заявленную при этом тему учебы старались достичь с помощью реализации учебной программы, в которой, судя по перечню тем учебы, детально раскрывались технологии соответствующей деятельности, которые, как минимум, и должны быть использованы для подобного рода мероприятий;

- в программе была предусмотрена тема ( и дискуссия по ней), которая развивает также и гуманистическую культуру специалистов («Объективнее законы, субъективные причины и признаки перерастания политического экстремизма в терроризм»);

- использованная участниками учебы в практических работах аппаратура, программное обеспечение соответствует тем, которые реально используются в большинстве организаций;

- были продемонстрированы и охарактеризованы образцы новой аппаратуры и программного обеспечения, которые организаторы учебы разработали сами и рекомендовали для использования в организациях;

- развлекательные мероприятия вечера первого и второго дня занятий соответствуют задачам снятия напряжения, эмоциональной разгрузки и способствовали формированию у участников понимания важности коллективных усилий для достижения поставленных в игровой форме целей.

5. Хорошая результативность этих мероприятий была подтверждена проведением в последний день семинара(как его итогов) конкурсов:

- на быстроту и точность реакций при реальном проявлении угрозы кибератак (номинация «лучший киберспринтер»; в нормативы уложилось 92% обучавшихся);

- на быстроту и точность командных действий в случаях нештатного проявления киберугроз.

6. Можно полагать, что при этом реализовывалась и цель продвижения новых в этой сфере отечественных товаров и услуг, изготовляемых самим Фондом. Поскольку эти новации принадлежать Фонду, в котором работают ветераны ФСБ,ФАПСИ и оперативно-технического отдела СЗ Таможни, постольку нет препятствий для приобретения и использования их продукции».

Вот еще один пример постановки указанных вопросов при анализе информации.

Все путеводители и материалы, выставленные на всеобщее обозрение, указывают, что «… Исаакиевский собор в Петербурге - выдающийся образец русского культового Искусства, созданного русскими строителями под руководством Монферана [подчернуто нами – авт. ]. Он является одним из самых красивых и значительных купольных сооружений не только в России, но и в мире…

…Исаакиевский собор, как и практически все православные храмы, пятиглавый. Главный купол состоит из трех частей: нижней, средней и наружной. Диаметр наружного купола – 25 метров, внутреннего – 22,15 метра. На портиках вокруг барабана купола установлены 72 колонны из гранитных монолитов весом от 64 до 114 тонн. Впервые в строительной практике колонны такого размера были подняты на высоту более 40 метров.

 Здание собора с четырех сторон окружено 8 и 16-колонными портиками с фронтонами, украшенными статуями и горельефами. Гранит для колонн Исаакиевского собора привозили с побережья Финского залива. Перевозка и установка огромных гранитных блоков стоила неимоверного труда рабочих и была связана с опасностью. Установка монолитных колонн выполнялась до возведения стен Исаакиевского собора. Для их сооружения применялись огромные гранитные блоки, которые привозили на специальных судах. Огромные колонны были установлены к 1830 году. Все колоны идеально отшлифованы и в каждой их группе имеют абсолютно одинаковые размеры»[ выделено нами – авт.].

Но ни в одном публично представленном материале нет информации, отвечающей на вопрос: «Как конкретно эти 72 гранитных колонны весом от 64 до 114 тонн, имеющих одинаковые размеры и идеальную шлифовку, были сделаны?» Любой специалист по граниту заявит, что ручным способом этого нельзя сделать, а при имеющейся сегодня технике, станках это - крайне трудная задача. Которая решается пока теоретически.

Такой постановкой вопроса обнаруживается неистинность, т.е. неточность (неопределенность) сообщаемой нам исторической информации о строительстве этого собора. Потому, что нет ответа на то, как русские строители под руководством Монферана СОЗДАЛИ (сделали) эти колонны.

Применяем вопрос «Как это должно быть сделано?» Пока известно только два варианта ответа: (1) колонны отлиты на месте или (2) использовались специальные станки для токарной точной обработки гранитовых заготовок (сегодня такие еще не существуют). Но историки ничего не говорят по этому поводу….

Такой же вопрос можно поставить и в отношении Александрийского столба на Дворцовой площади. И нас меньше интересует вопрос о том, как ее установили, а больше – как ее сделали. Высотой 47, 5 м, с диаметром нижнего конца идеально круглой колонны 3,5 м, верхнего – 3,15 м и весом монолита около 600 тонн (ангел– 4,26 м, вес его с основанием – 37 тонн).

Отсюда возникает и другой вопрос: «Почему?» В данном случае: «Почему нет сведений о том, КАК сделаны эти колоны?». Ответ по принципу «или-или»: или эти сведения неизвестны (и тогда вопрос к историкам, которые почему-то почти 200 лет не искали точного ответа) или кому-то это выгодно?

Такой же вопрос может выть задан и, например, в отношении реализации принципа артельности: как конкретно, практически реализовывать принцип артельности (кооперативности)?.