11 Сводка материалов о положении женщин в Китае содержится в. Ряде специальных ГруДов [61; 289; 448; 640, 744].

лет старшие, прежде всего мать, готовили ее к замужеству, внушали ей правила приличия и долг повиновения старшим и мужу. С вступлением в силу конфуцианских норм культа предков и с распространением этих норм в народе девушки уже не могли, как их сверстницы в начале Чжоу, чувство­вать себя свободно и непринужденно, знакомиться и об­щаться с людьми, в том числе с юношами своего возраста. Напротив, они, как правило, всю свою юность проводили на женской половине дома отца и ни в коем случае не должны были даже близко подходить к чужим мужчинам.

Примат чувства долга, правил приличия и священных этических обязанностей с ранних лет начисто вытравлял из души девушки всякие смутные мысли, эмоциональные поры- вы, связанные с эротическими влечениями. Как только де- вушка достигала брачного возраста, ее родители HI пали

заботиться о том, чтобы выдать ее замуж. Остальное было делом сватов. Выход замуж для китаянки считался одной из ее обязанностей, едва ли не главным ее предназначением в жизни. Естественно, что при этом не играл особой роли субъ­ект брака — будущий муж. Ведь в конце концов совершенно неважно, кто именно будет твоим мужем. Важно лишь, что­бы ты вышла замуж в хороший дом и честно исполняла с юности внушенные тебе обязанности хорошей жены и по­слушной невестки и снохи.

¹² Жена всегда должна была оставаться в женской половине дома мужа и не показываться на глаза чужим людям или гостям. Конечно, су­ровые правила этики были тем категоричней, чем больше было условий для их соблюдения: в зажиточных семьях это было безусловным законом, в простых крестьянских домах — правилом, соблюдение которого желатель­но. Считалось неприличным проявлять какой-либо интерес к обитателям женской половины дома даже в том случае, если мужчины этого дома тебе близки и хорошо знакомы. В крайнем случае исключение может быть сделано лишь для матери, да и то справиться о ее здоровье следовало в .какой-либо благообразной иносказательной форме [46, 114].

был решительно стать на сторону матери и приказать жене повиноваться. Если это не помогало, муж обязан был при­мерно наказать жену, дабы ей в другой раз было неповадно нарушать 'порядок. Это было «последним предупреждением», после которого в случае нового конфликта муж имел право и даже должен был изгнать свою непокорную жену, чья по­зорная п несчастная доля становилась еще более жалкой и незавидной.

Правила культа предков и семьи заранее ставили мужа и жену в неравноправное положение. Жена служит средством процветания семьи, продолжения рода, но носителем линии рода в любом случае остается мужчина. Вот почему мужчи­на не обязан соблюдать правила единобрачия, тогда как женщина обязана. Жена не только не могла быть неверной (для нее это было в условиях конфуцианского Китая со­циальным самоубийством), но она не имела права даже на ревность. Проявление чувства ревности со стороны жены считалось настолько неприличным и противоречащим при­нятым нормам, что такую жену муж имел право выгнать. Впрочем, справедливости р.-пп следует сказать, что мужья обычно учитывали силу человеческой природы и подчас не очень реагировали на незначительные проявления ревности между женщинами своего дома — лишь бы дело не дохо­дило до неприличных эксцессов.

Молодая жена занимала в доме мужа (точнее, свекра) подчиненное положение, нередко больше напоминавшее по­ложение служанки, чем жены. Она обязана преданно обслу­живать свекров, следить за домом, выполнять нелегкие ра­боты и т. п. Только после рождения сына ее положение в до­ме заметно улучшалось. Она приобретала большую уверен­ность, чувствовала свое существование оправданным, свои функции выполненными. Если рождалась девочка — дело хуже. Притеснения со стороны свекрови усиливались, к ним' прибавлялись раздражение, подчас даже побои разочаро­ванного мужа.

Если жена почему-либо на протяжении ряда лет не ро­жала сына, муж не только имел право, но даже обязан был,, опять-таки во имя интересов семьи и культа предков, взять вторую жену или наложницу. Второй брак обычно совер­шался почти с такими же церемониями, что и первый, при­чем многие столь же охотно отдавали своих дочерей в каче­стве вторых жен, как и первых. Однако положение второй жены в доме было еще хуже, чем первой. Как правило но­вая, более молодая жена попадала под начало не только свекрови, но и рано постаревшей и подурневшей первой же­ны, па ДОЛЮ новой жены приходилась вся наиболее тяжелая часть женской работы, ее притесняли очень жестоко. Только» в случае рож и пня желанного сына ее положение могло не­

много выправиться. Однако занять место первой жены, ес­ли только муж не развелся'с ней или не свел ее в могилу упреками и побоями, она так и не могла.

Еще тяжелее было положение наложниц [289]. Их брали, разумеется, только в богатые семьи, где они одновременно являлись и служанками. Отдавали, а чаще продавали своих дочерей в наложницы только бедняки. Попав в богатый дом, эти бедные женщины вообще были лишены какого-либо пра­вового статуса и фактически становились полурабынями. Спасти их опять-таки могло только рождение сына. Но и то не всегда. Известно немало случаен, когда старшая, первая, жена просто отбирала у наложницы ее сына и объявляла его своим, оформляя лот акт н официальном порядке. И все-таки рождение сына было единственным, что могло по­мочь наложнице в доме, сделать ее не только более свобод­ной и полноправной, но иногда и весьма значительной пер­соной. Из истории Китая известны случаи, когда любимые наложницы императоров добивались устранения своих со­перниц и назначения своих сыновей наследниками пре­стола ¹³.