Нипен, Оле и Лисбет

В местах, недосягаемых для инквизиции, колдовство оставалось по своей основе чародейством с элементами христианства. Повсюду в восточной Европе колдовство определялось как подрывное движение, чтобы сбросить христианского бога (католического и протестантского), но в окраинных районах Европы договор с дьяволом, шабаш, пытки и изобличения встречались редко. Дело Н., слушалось в 1670г. в Ленстранде (Тронхейм) — одно из дюжины, случившихся в Норвегии, демонстрирует форму суда над ведьмой, применявшуюся в стране, свободной от колдовской истерии. Наказание Н. было вызвано реальными занятиями белой магией, предполагаемым maleficia, злобой и завистью односельчан. Супруги были осуждены на смерть на основании слухов, предрассудков и предположений. Однако в этом случае не было ни организованной охоты на еретиков, ни подтасованного суда, ни денежной выгоды от казни. Суд над Н. вырос из фольклорных представлений о магии, он не был связан с религией, хотя в обвинительном акте стояло обвинение в «signeri» (колдовстве, букв, «осенении крестом») и «презрительной насмешке над словом Божьим». Сохранился подробный протокол суда, краткий вариант которого приводится ниже.

В 1667г., на рождественском вечере, Эрик Квенельд оскорбил Оле Н., назвав его колдуном. Эрик обвинил Оле в насылании ревматизма на его руки, пригрозив пустить Оле «красного петуха», если тот не излечит его. В последовавшей ссоре были произнесены резкие слова, и Оле Н. понял, что Квенельд настраивает священника и соседей против него. Спустя 3 года, 30 апреля 1670г. Оле Н. привлек Квенельда к суду за клевету. Это первое слушанье вызвало опровержение со стороны Квенельда, и свидетели показали, что супруги Н. действительно занимались чародейством; в частности, Лисбет Н. использовала заговоры и соль, чтобы лечить болезни.

Демонстрируя признаки колдовства Оле Н., Квенельд жаловался, что не может поднять руки, его грудь стала большой, как у женщины, а у его жены брови так нависли над глазами, что она не могла видеть, а ее уши свешиваются на плечи, как у собаки. Трое соседей дали показания, что Оле или Лисбет Н. произносили заговоры над их больными конечностями, одновременно натирая их солью; более или менее излечившись, они давали Аисбет небольшую плату. Лисбет возражала, что, поскольку в ее заговорах использовались слова Божьи, они не могли причинить большого зла, могущество заключалось не в соли, но в «молитвах», которые она читала над ними. Один заговор или молитва должен был исцелять грипп:

«Христос отправился в церковь с книгой в руке. Подошел к шедшей туда же деве Марии. «Почему ты такой бледный, мой возлюбленный сын?» «Я подхватил сильнейший грипп [Р greb]». «Я исцеляю тебя от сильнейшего гриппа — грипп с кашлем, кишечный грипп, черный грипп, грудной грипп — выйди из плоти и костей и уйди в песок и камни! Во имя Отца, Сына и Святого Духа, аминь».

Прошло 4 месяца, и в августе Лисбет на основании репутации была обвинена в колдовстве и использовании святотатственных молитв. Четыре свидетеля дали показания против нее, но они просто добавили новые примеры использования Лисбет заколдованной соли, облегчения болей и страданий путем переноса их на животных или других людей. Пастор прихода клялся, что он слышал, как супруги Н. занимались колдовством, и судебные заседатели подтвердили, что никто «не может отрицать, что в течение многих лет по поводу Н. ходят слухи, и что многие откармливают для них животных, потому что боятся их»

Лисбет допросили:

1. Добровольно ли она служила Сатане с помощью своих запрещенных молитв? Нет, равно как и не думала, что они, могут быть так неверно истолкованы; она проклинает свое невежество и отсутствие понимания. Побуждаемая судом проклясть Сатану, она сделала это.

2. Пользуясь какой силой, она помогала или причиняла вред людям и животным? Если она помогала кому-либо, то это благодаря силе Божьей, и она никому не причинила вреда.

3. Знает ли она других людей в округе или вне его, которые знают эти молитвы, кроме Анны Шергстадт? Она сказала, что знает только о ней одной, она слышала, как Анна читала ее против отморожений.

4. Намеревалась ли она причинить зло (действительно поразившее девочку) самой девочке или ее хозяйке Кари Окстад? Она настаивала, что ни в чем не виновата.

Третье слушанье состоялось 27 августа 1670г., во время которого девочка поклялась, что она стала калекой по ошибке, вместо своей хозяйки, Кари Окстад (которую Лисбет считала виновной в клевете на своих дочерей).

В своем отчете окружному судье префект Ханс Эдварсен обвинил как Оле, так и Лисбет Н. по 4 пунктам:

1. Произнесение имени Божьего всуе.

2. Причинение вреда соседям, доведение некоторых до сумасшествия, уродование одних и нанесение увечий другим (например, появление висящих ушей и свисающих бровей), насылание слепоты, которая излечивалась, когда потерпевшие обращались к Н.

3. Лечение людей путем перенесения с помощью дьявола их недугов от них на их врагов или, при неудаче в этом, на животных.

4. Их общая дурная репутация, подтвержденная священником и населением округа.

Префект предложил, чтобы супругов сожгли, после того, как они под пыткой признаются во всем. Приговор включал в себя преступления изо всех четырех пунктов, в большей или меньшей степени, причем особенно подчеркивалось произнесение имени Господа всуе и дурная репутация. Отмечался и их отказ признаться (хотя не указывается, применялась ли пытка). На основании законов Господа и королевского уложения Оле и Лисбет Н. были приговорены к сожжению, но Оле был сначала обезглавлен.