Шотландия, колдовство в

Ш. занимает второе место после Германии по жестокости судов над ведьмами. Пресвитерианское духовенство действовало наподобие инквизиторов, и церковные сессии часто не уступали светским судам в жестокости преследований. Шотландские законы, если таковые и имелись, были прежде всего направлены против обвиняемых. Наконец, только технологическая отсталость в изготовлении механических приспособлений не позволила Ш. довести изощренность пыток до предела. Однако подавление всех, кто отрицал существование колдовства, здесь было доведено до совершенства.

До конца XVIb. свидетельства о магии и чародействе имели простой фольклорный характер (сохранившийся в различных обычаях и предрассудках до настоящего времени), и суды за колдовство были немногочисленны. Вплоть до Реформации не было ни одного случая сожжения за колдовство. Как и в Англии, на ранних судах обвиняли за колдовство по политическим причинам, и в Ш. была своя собственная серия «благородных судов». Так, в 1479г. граф Map был обвинен в попытке отравления с помощью колдовства своего брата, короля Якова III. В 1537г. леди Глемис была сожжена за применение чар против короля Якова V. В 1590г. леди Фауллиз была обвинена в применении заговоров, восковых подобий и ядов против Балнагоун, дабы получить возможность выйти замуж за лорда Балнагоуна; суд присяжных, состоявший из ее арендаторов, освободил ее.

Преследования за колдовство были введены в Ш. королевой Марией, но, в соответствии с собственными местными традициями, новый закон направил свое острие против «белой магии» и предсказаний будущего. Тот, кто искал помощи у ведьмы, считался заслуживающим наказания, как и сама ведьма. После принятия этого закона полился непрерывный поток судов. В 1576г. была сожжена Бесси Данлоп из Лайна (Айршир) за то, что она якобы состояла в тайном конклаве ведьм из «восьми женщин и четырех мужчин» и получала лекарственные травы от Королевы фей. В 1588г. была сожжена Эллисон Пейрсон из Байр-Хиллз (Файфшир) за то, что она якобы общалась с королевой Эльфама и прописывала магические снадобья — она посоветовала епископу Сент-Эндрю лечить свою ипохондрию кларетом со специями и отварным каплуном. На этом и более поздних судах отмечается отсутствие призрачных показаний и обвинений в сексуальных сношениях с дьяволом.

Еретическое колдовство в Ш. получило признание только в годы правления короля Якова VI Шотландского (Якова I Английского), лично наблюдавшего за известным судом и пыткой над нортбервикскими ведьмами в 1590г. и установившего в «Demonol-ogy» (1597) образец для шотландских судов над ведьмами в соответствии с положениями европейских демонологов. Хотя к концу своей жизни король переменился и стал скептиком, описания охоты на ведьм в Ш. подтверждают вывод Линна Линтона:

«Всем кровавым преступлениям, совершенным шотландскими судами в то время — и впоследствии — он [король] дал первоначальный импульс, и каждый стон несчастных истязуемых, влекомых своей ужасной судьбой, и каждая слезинка выживших, ослепленных и несчастных, влачивших свои жалкие дни в печали и страхе, покрывают память о нем позором и осуждением, нестираемым во все времена». — «Witch Stories», 1861.

Обычным способом проведения суда в Ш. было использование комиссии, назначаемой Тайным советом из 8 местных дворян, из которых любые трое или пятеро могли действовать, расследуя предполагаемое колдовство. Подобные комиссии, выносившие зачастую смертный приговор, были губительны для шотландского правосудия. Так, например, 7 ноября 1661г. было узаконено 14 подобных комиссий, и еще 14 — 23 января 1662г. Если свидетельство подтверждалось, комиссия уполномочивала шерифов созывать присяжных заседателей: не более 45 местных жителей, из которых 15 избирались в коллегию присяжных. Члены комиссии действовали как судьи. Часто священник и церковные старосты участвовали в сессии на правах «старейшин», чтобы поддержать обвинение в колдовстве и затем обратиться в Тайный совет к гражданским судьям для вынесения приговора. Генеральная ассамблея шотландской пресвитерианской церкви в 1640 и 1642 гг. призвала к бдительности и приказала всем священникам выискивать подозреваемых ведьм и наказывать их. Действительно, худшие периоды преследований — 1590-1597, 1640-1644 и 1660-1663 гг. — связаны с господством пресвитерианства.

Издержки судов и казни осужденного оплачивались из его имущества, после чего оно конфисковывалось королем. Если жертва была арендатором поместья, за выплату отвечал его хозяин. Если жертва проживала в городе или деревне и была несостоятельной, стоимость заключения и сожжения разделялась поровну между городским советом и церковной сессией. Для бедной общины подобные платы могли быть очень обременительны [см. Судебные издержки процессов над ведьмами].

В Ш. закон против колдовства имел ряд отличительных признаков. Только в Ш. арестованному позволялось нанять адвоката (но большинство ведьм были слишком бедны, чтобы обеспечить свою защиту). С другой стороны, также в отличие от немецкого обычая, признание не было необходимым условием для обвинения и казни. Если общество считало человека колдуном, это принималось как показание, не требующее доказательств; входя в состав обвинения (как это бывало по большей части), оно делало обвинительный приговор неизбежным. Иногда подобная практика встречала сопротивление, как на ист-лотайнском суде над Изобель Янг из Истбарнса в 1629г., когда Жан Боден — единственный из всех специалистов — ратовал за «условное освобождение», исходя из недостатка фактических доказательств вины, свидетельских показаний и отсутствия добровольного признания обвиняемой. Но обвинение на основании репутации оставалось в силе вплоть до начала XVIИв.

Если dittay [обвинение] уже было выдвинуто, обвиняемый не мог оспорить его, даже если оно было явно ложным. Так, например, Изобель Янг обвинили в преднамеренной остановке водяной мельницы 29 лет назад и в оказании пагубного влияния на человека, у которого после этого отнялись ноги (1629). В качестве опровержения она настаивала на том, что мельница могла разрушиться в силу естественных причин, а человек был хромым прежде, чем она прокляла его. Обвинитель Томас Хоуп заявил, что подобная защита «противоречит исковому заявлению», то есть, она выступает против обвинения, предъявленного прокурором. Его поддержали, и Изобель Янг была осуждена, удушена и сожжена.

Образцы пыток — иногда незаконных — применявшихся на шотландских судах, приводятся в других статьях [см. Пытка; Бар-клей, Маргарет; Файан, Джон; Нортбер-викские ведьмы; Питтенвимские ведьмы]. Содержание заключенного без сна в течение нескольких дней и ночей, без одежды в холодной каменной тюрьме в течение 28 дней, заключение в одиночную камеру в подземной тюрьме — были легкими мучениями в сравнении с поркой, раздрабливанием ног в колодках, стягиванием головы веревками, раздроблением пальцев в тисках, сдавливанием ног в железных сапогах или вырыванием ногтей щипцами. Чисто шотландская пытка заключалась в надевании на заключенного волосяной рубашки, вымоченной в уксусе, так что кожа слезала с тела. За каждое применение пытки жертва должна была платить: так, на судах над абердинскими ведьмами в 1597г. отмечено требование уплаты 6 шиллингов и 8 пенсов за выжигание клейма на щеке.

Именно шотландские судьи комбинировали физические истязания с психическими. 4 июня 1596г. Элисон (или Маргарет) Балфа-ур, «известная ведьма, пользующаяся дурной славой», содержалась 48 часов в «caspie claws», железных тисках, раздрабливающих руки. Находясь под пыткой в Эдинбургском замке, она должна была наблюдать за тем, как ее 81-летнего мужа раздавили под 700 фунтами железных прутьев, ее сына обули в «испанские сапоги», нанеся 57 ударов по клиньям, сжимавшим ноги так, чтобы превратить его кости в месиво, а ее 7-летняя дочь подверглась пытке приспособлением для стискивания пальцев (разновидности тисков). Ее слуга Томас Палпа, которого также привлекли к суду, содержался в течение 264 часов в «caspie claws», и ему наносили удары «веревками такого рода, что они не щадили ни плоти, ни того, что пряталось под ней». Элисон Балфаур и Томас Палпа отреклись от своих признаний, как только их прекратили пытать, но оба были сожжены; Элисон сожгли 16 декабря 1596г.

Другой позорный случай, отмеченный в 1652г., описан в материалах «Английской комиссии отправления правосудия», заслушавшей двух беглых ведьм, рассказавших, как они были подвешены за большие пальцы, выпороты и обожжены между пальцами ног, во рту и на голове. Четверо из шестерых обвиненных умерли во время этой пытки.

В LLJ. вера в колдовство сохранялась, за исключением конца XVIIb., вплоть до конца XVIIIb. Сэр Джордж Макензи, королевский адвокат, писал в конце 1678г.: «То, что существуют ведьмы, для богословов несомненно, поскольку словом Божьим приказано, что не должна жить ни одна ведьма; и юристы в Ш. тоже не должны сомневаться в этом, видя, что наш закон предписывает наказывать их смертью». Преподобный Роберт Кирк, священник из Гладсмуира, в 1691г. без колебаний поверил в клеймо дьявола {«Secret Commonwealth»), как и преп. Джон Белл в 1705г. («Trial of Witchcraft»). Но% в то же самое время росла оппозиция заблуждению. В 1678г. сэр Джон Клерк отказался заседать в комиссии по расследованию колдовства. В 1718г. Роберт Дандас, королевский адвокат, сделал выговор уполномоченному шерифу Кайтнесса за преследования ведьм без его ведома и за сложность обвинений. (Уильям Монтгомери якобы был заражен чумой с помощью кошек; он побил двух котов и в результате, как говорили, две ведьмы умерли.) И в 1720г. он отказался выступить против женщин, заключенных на основании обвинения сына лорда Торфикена, одержимого ребенка, обвинившего нескольких женщин из Калдера в колдовстве; хотя обвинения были со временем сняты, две из обвиненных умерли в тюрьме.

Несколько дат обозначают конец колдовской истерии в Ш. 3 мая 1709г. Элспет Росс стала последней из допрошенных судом юсти-циариев по общему обвинению в том, что она пользовалась дурной славой ведьмы и угрожала окружающим. Ее заклеймили и сослали.

Самые важные процессы над ведьмами в Шотландии

1590. Нортбервикские ведьмы; фантастическая история о множестве ведьм, плывущих по морю в решетах и вызывающих бури, ставшие причиной кораблекрушения короля.

1590. Джон Файан: предполагаемый главарь группы нортбервикских ведьм, подвергнут жесточайшей пытке.

1597. Абердинские ведьмы: колдовская истерия, выросшая из «Demonology» короля Якова I.

1607. Изобель Грирсон: типичный в период расцвета истерии суд над женщиной, пользовавшейся славой «общеизвестной колдуньи и ведьмы».

1618. Маргарет Барклей: ужасный суд, опиравшийся на damnum minatum или проклятье, завершившийся пыткой и смертью четверых обвиненных.

1623. Пертский суд над ведьмами: стенографический отчет, связанный с простейшими действиями «белого» колдовства.

1651. Гленлусский дьявол: типичные полтергейстские штучки, вызываемые подростками.

1662. Изобель Гоуди: образное и свободно данное признание, охватывающее все виды колдовства; двое обвиненных, предположительно, осуждены.

1670. Томас Вейр: 70-летний мужчина сходит с ума и признается в чудовищнейших извращениях.

1697, Бергернская мошенница: двадцать четыре человека осуждены, семь ведьм из них сожжены по обвинению в колдовстве, на основании показаний 11-летней Кристины Шоу.

1701. Питтенвимские ведьмы: пример ярости толпы, завершившейся смертью двух обвиненных ведьм, прощенных духовенством и судьями.

В июне 1727г. Джанет Горн была сожжена в Дорноке (Росшир) за использование своей дочери в качестве летающей лошади: дьявол подковал ее так, что она постоянно хромала. Однако судья, капитан Дэвид Росс, отвел обвинения против дочери Горн. В июне 1736г. «Акты относительно колдовства» были официально отменены. Спустя почти 40 лет (в 1/73г.) богословы ассоциации пресвитерианцев провели резолюцию, в которой заявили о своей вере в колдовство — еще одно указание на часть священников, вдохновлявших суеверие.

О количестве ведьм, казненных в Ш., приводились различные данные. Томас Эйди говорил, что руководство пресвитерианской церкви Ш. допустило сожжение около 4000 ведьм. В «Scottish Review» (1891) Ф. Легте приводит цифру 3400 человек с 1590 по 1680 гг. Георг Ф. Блэк в 1938г. называет имена 1800 ведьм, но не все из них были казнены; его оценка в 4400 сожженных ведьм, является, возможно, самой близкой к реальному.

В «Cautio criminalis» [«Предостережение обвинителям»] (1631) Ш. предпринял наиболее значительную попытку остановить волну террора против ведьм в Германии первой половины XVIIb. Его отчет о кошмарных судебных процедурах требует пристального внимания, поскольку Ш. не только пережил вместе с обвиняемыми все ужасы охоты на ведьм, но и, будучи образованным теологом, доказал полную несостоятельность теории колдовской ереси.

По мнению Кардона (Cardaun), биографа Ш., «Cautio» в некотором роде создало демаркационную линию, разделившую людские умы, став памятником победы разума и гуманизма, торжествующих над бредом и жестокостью». Однако Ли утверждает, что не следует преувеличивать зачение этой работы, поскольку все католики были склонны верить в существование дьявола, и действенная оппозиция преследованиям ведьм могла исходить только от протестантов. Поздние противники судов над ведьмами были склонны воспринимать «Cautio» в соответствии со своими собственными прогрессивными взглядами.

Когда юный Иоганн Филипп фон Шенборн, будущий архиепископ Майнцский, спросил Ш., почему его волосы преждевременно поседели, тот ответил: «Печаль сделала мои волосы белыми — печаль о ведьмах, которых я сопровождал на костер». Но не только печаль о подобных антигуманных наказаниях, но и печаль о злобе и глупости всей процедуры охоты на ведьм, свирепствовавшей в то время от Франконии до Вестфалии. Многие процессы, продолжал Ш. (по словам философа Лейбница, спустя десятилетия сообщившего о беседе), он лично и прилежно расследовал и, после сравнения обвинений и признаний, ни разу не находил ничего, что доказывало бы виновность обвиняемых в колдовстве.

Ш. провел всю свою жизнь в центре немецких судов над ведьмами. Посещал иезуитский колледж в Кельне (рядом с~Кайзер-свертом, где он родился), стал послушником в 1611г., затем изучал философию в Вюр-цбурге (центре преследований ведьм) и теологию в Майнце (другой «горячей точке»), в 1624г. стал миссионером-священником в соборе Паденборга и был назначен профессором в Вюрцбург, где исповедовал обвиненных в колдовстве. После двух неурожаев 1626 и 1628 гг. общественное недовольство искало выход в обвинении ведьм, и в последующие годы были сожжены живьем примерно 600 человек в Бамберге и 900 человек в Вюрцбурге (во времена правления епископа Филиппа Адольфа). Заразившись чумой, LLJ. умер в Трире, где служил приходским священником у прокаженных.

Хотя лирическая поэзия Ш. — «Trul-znachtigall» («Пренебрегая соловьями») и «Cueldenes Tugendbuch» («Золотая книга добродетели»), оба сборника опубликованы посмертно — позволяют LLJ. занять лишь нижнюю ступень в немецкой литературе, его притязания на посмертную славу основываются на «Cautio criminalis», убедительном обвинении немецких князей и судей, поощрявших жестокость. Конечно, Ш. не мог отрицать существование ведьм, но в «Вопросе 51», включенном в его книгу, он показывает методы создания обвинений: если о любом человеке распространяется молва, что он — колдун, за этим непременно следует смерть через сожжение.

Его критика была настолько смелой, насколько допускало то время. Основное внимание он уделил всеобщему пренебрежению даже теми призрачными законодательными гарантиями, которые допускались для обвиняемого, и повсеместному использованию пытки для получения признания. «Невиновные фанатики, которые поощряют охоту за ведьмами, должны понять, что, коль скоро истязуемый должен обвинить нескольких человек, суды станут более и более многочисленными, руководствуясь этими обвинениями, и в конце концов все будут сожжены». Ш. живо изображает ужасную картину обычных действий на судах ведьм. Инквизиторы и судьи объявляли виновным всякого опороченного «молвой». Они сделали своей профессией доказательство вины, считая неприличным кого-либо оправдывать. Они хорошо получали за свою работу, по четыре или пять талеров с каждого. Обвиняемого обычно содержали incommunicado (в одиночном заключении), не допускали адвоката, часто даже не информировали об отдельных пунктах обвинения или свидетельствах и пытали до признания вины — в тех формулировках, которые предлагались следователями. Более того, говорит Ш., «невиновного человека пытками вынуждают назвать других людей, о которых он не знает ничего, и так дело растет, и, следовательно, едва ли прекратится череда обвинителей и обвиняемых, и, поскольку никто не осмеливается отречься, все они помечены смертью». Однако на основании подобных вынужденных признаний основываются теории всех крупных специалистов (особенно яростно Ш. выступает против «Malleus Maleficarum», Бинсфельда, Реми и иезуита дель Рио). Он приходит к такому вьюоду: «Раньше я никогда не сомневался, что в мире существует множество ведьм, однако теперь, когда я исследую протоколы, я не уверен в том, что существует хотя бы одна».

Поскольку многие князья и судьи, которых критиковал Ш., были покровителями иезуитов, «Саийо criminalis» была опубликована анонимно, но для общества иезуитов имя его автора едва ли было тайной. Эту книгу критиковали многие члены его ордена — некий отец Ресциус пытался поместить ее в «Индекс» запрещенных книг, а Генерал (о. Муциус Вителлески) и Провинциал заявили, что он согрешил, опубликовав книгу без разрешения и должен «ревностно охранять свою рукопись в будущем». Критическая заметка противника иезуитов, «неправедного судьи над ведьмами» Генриха фон Шуль-тхайса, дает понять, что Ш. за свое противодействие был заключен в тюрьму. Шулъ-тхайс обвиняет Ш. в «ужасном оскорблении, которое он нанес, рассматривая инквизицию и власти, предпринимающие специальные меры против ведьм». Вскоре после этого Ш. был переведен в иезуитский колледж в Кельне.

«Саийо criminalis» имело некоторое практическое воздействие, свидетельством чего является предисловие ко второму изданию, написанное Иоганнесом Гронойсом, отмечающим, что после его публикации князь-епископ Филипп фон Шенборн и епископ Брунсвикский прекратили преследовать ведьм. Однако фактически истерия продолжалась на протяжении еще 30 лет после смерти Ш. Правда, популярность «Cautio» как среди протестантов, так и католиков явно помогла ослабить суеверие. Немецкий перевод этой книги вышел в 1632г., переиздан в 1647г. в Бремене и Поссене, польская версия вышла в 1680г., в целом было 16 изданий (включая переводы на нем., голл., франц. и польск.) в течение столетия (последнее в 1731г.).

 «Однако, каковы же суды над ведьмами, проводимые сегодня? — Это вопрос, достойный обсуждения в Германии» (вопрос 51). Ответ отца LLJ. стал важнейшим документом в истории колдовства. Следующее сжатое изложение является вольным переводом с латинского оригинала (1631).