8. Неоиндуистский коммунализм

При жизни Вивекананды в «Миссии Рамакришны» не практиковался прием в Орден саньясинов, а значит и обращение в индуизм этнических неиндусов; тем более не занимались прозелитизмом среди иностранцев другие индуистские и неоиндуистские секты. Положение изменилось в XX веке с появлением коммунализма и нетрадиционных гуру.

Коммунализм — это религиозный национализм, отождествляющий нацию и религиозную общину в полирелигиозной стране. Индуистский (вернее, неоиндуистский) коммунализм, вышедший из «Арья Самадж» и подобных групп, сочетает идею модернизации Индии с идеей индуистского мессианства и с враждебностью по отношению к другим религиям, прежде всего исламу и христианству. Можно привести курьезные утверждения коммуналистов, что «парижский Нотр-Дам был когда-то храмом богини Дурги, река Сена называлась Синдху, да и сам Париж был некогда индусским городом Парамешвариумом. Само собой разумеется, что святыня мусульман в Мекке, Кааба, оказывается «гигантским храмом Вишну»³⁸⁰; название «Москва» коммуналисты производят от «мокши», «Россия» («Рашша» в английской транскрипции) будто бы означает «страна риши» (легендарных составителей Вед), а «Пруссия» (соответственно «Прашша») — «страна пред страной риши»³⁸¹.

Первый подъем коммуналистского движения в Индии пришелся на 20-30 годы. Его участники выступали за обращение или возврат в индуизм последователей иных религий и за упразднение кастовой системы, которая, по их мнению, мешала сплочению индуистской общины. В области религии коммуналисты придерживались фундаменталистских взглядов и ратовали за возвращение «к святой старине». Государственным идеалом коммуналистов была переосмысленная под влиянием идей европейского фашизма варнашрама, в которой индивидуум полностью подчинен интересам «индуистской нации». В политической борьбе первостепенное значение коммуналисты придавали вождизму, насилию, ритуализму и символике (со знаменами и шествиями). Политические коммуна листе кие партии противостояли общеиндийским националистам из Индийского национального конгресса, лидер которого Мохандас Ганди был убит в 1948 году фанатиком фундаменталистом, связанным с крупнейшими коммуналистскими партиями «Хинду махасабха» и «Раштрия сваямсеваксангх» (РСС). В связи с этим деятельность многих коммуналистских организаций была запрещена, а их политическое влияние, которое и так сильно уменьшил ось после разгрома фашизма во Второй мировой войне, после этого почти совсем сошло на нет. Центр тяжести их деятельности переместился в культурно-идеологическую область. Однако уже начиная с конца 50-х годов влияние коммунализма в Индии вновь стало усиливаться; в 1998 году на выборах в парламент победила умеренная коммуналистская парламентская партия «Бхаратия джаната» (БДП), что дало возможность коммуналистам сформировать нынешнее правительство Индии. Приход к власти коммуналистов ознаменовался обострением отношений с Пакистаном, испытанием Индией ядерного оружия и началом гонений на христиан (речь идет о массовом уничтожении церквей, убийствах миссионеров и священников, в том числе сожженных заживо, об изнасилованиях католических монахинь и даже о нападении на миссию почитаемой в Индии матери Терезы Калькуттской).

В контексте роста коммуналистских настроений в индуизме весьма интересно проследить динамику изменения социально-политических воззрений «Миссии Рамакришны» (при том, что социальная база «Миссии на Западе и в самой Индии осталась практически неизменной на протяжении всего XX века — ее составляют городские слои: творческая и научная интеллигенция, служащие, отдельные политики, а в Индии еще и ремесленники и средняя и мелкая буржуазия). Если в колониальный период «Миссия» исповедывала буржуазно-либеральные социальные и этические идеалы, то после получения Индией независимости «Миссия стала говорить о необходимости «духовного» или «ведантистского социализма» (социализм в экономике и политике + неоведанта в идеологии), каковая выводилась из постулируемого неоведантой единства и равенства всех людей. Классовая борьба при этом не осуждалась, но предпочтение отдавалось идее сотрудничества классов ради общенационального единства³⁸². Демократия, чтобы быть успешной, должна, по мнению идеологов «Миссии», подразумевать, что административные должности всех уровней могут занимать лишь люди с твердыми неоведантистскими убеждениями, рассматривающие управление как йогу действия и служение людям, то есть богослужение³⁸³. Для воспитания управленцев в духе неоведанты необходимо тесное сотрудничество между государственно-политической системой и религиозно-просветительскими организациями, а провозглашенный индийской конституцией секуляризм должно понимать как традиционную индуистскую «терпимость»³⁸⁴. Таким образом, государству предлагается перейти с позиции невмешательства в религиозную область на позицию неоиндуистского инклюзивизма.

«Миссия» никогда не осуждала коммунализм, хотя и выступала против его крайностей, связанных с насилием. С начала 80-х годов «Миссия» стала воспроизводить коммун ал истеки и тезис о необходимости «сильной государственной власти». В редакционной статье периодического издания «Миссии» говорилось: «Конечно, свобода нужна, но еще больше нужна дисциплина... Недисциплинированная нация не может быть великой»³⁸⁵. В этой же статье было сказано о необходимости «коллективной дисциплины», предусматривающей принуждение любыми средствами и контроль со стороны государства. Согласно новой общественной концепции «Миссии», индивид должен подчинить свои интересы национально-государственным, светское образование, не выполняющее воспитательной функции, должно передать роль воспитателя гуру и ашрамам, и в результате народ станет однороден, а значит, един социально и духовно³⁸⁶. Таким образом, последовательное проведение принципа недвойственности в общественной проблематике привело «Миссию Рамакришны» от идеи либеральной демократии через демократический социализм к идее авторитарного коллективистского националистического государства, иными словами — к национальному социализму, идеалы которого близки также правящей БДП.

Коммуналисты всегда поддерживали прозелитические проекты неоиндуистских сект, а во второй половине XX в. — и некоторых постреформаторских. В свою очередь, последние видели в коммуналистах гарант своей «духовной натурализации». Например, после создания «Международного Общества сознания Кришны» (МОСК) Прабхупада был «отлучен от общения» другими, более традиционными гуру возрожденного в XIX веке гаудия-вишнуизма, к которому он принадлежал ранее. Его последователей — белых «индуистов» из Америки и Европы — не пускали во многие традиционные вишнуитские храмы. Чтобы обрести признание в Индии, МОСК в 80-е годы начало активно сотрудничать с одной из наиболее экстремистских коммуналистских организаций — «Вишва хинду паришад»³⁸⁷ («Всемирное собрание индуистов»), которая признает индуистами вообще всех, называющих себя таковыми и почитающих культурное наследие древней Бхараты. Само собой, признали они и последователей Прабхупады, тем более что МОСК стало одним из главных спонсоров ВХП. Отметил заслуги прабхупадовцев в деле распространения «индуизма» в мире и нынешний премьер-министр Индии коммуналист А.Б. Ваджпаи, посетив в 1998 году открытие их храмового комплекса в Дели. Российские кришнаиты надеются с его помощью построить индуистский храм в Москве. Вообще подобное признание в фундаменталистской среде получили почти все псевдоиндуистские секты (кроме «Ананда марги», культа Раджниша и «Трансцендентальной медитации», которые приобрели скандальную репутацию, слишком увлекшись соответственно насилием, вседозволенностью и погоней за прибылью). Однако надо заметить, что такое «признание» ничего общего не имеет с действительным приобщением к традиционному индуизму.

Обращение в индуизм иностранцев уже давно стало привычным явлением в современном индуизме. Объединения западных индуистов кто-то из гуру-фундаменталистов принимает как новые касты или ашрамы йогов, кто-то отрицает такой «индуизм», большинство же предпочитают отмалчиваться и уходить от проблемы. Многие из храмовых жрецов делают на индуистах и духовных искателях с Запада свой бизнес. Например, один очевидец рассказывал, как группа белых кришнаитов из МОСК пыталась попасть в Индии в храм Нарасимхи (человека-льва, одной из аватар Вишну, а для кришнаитов — Кришны). Жрец-вишнуит пускать их отказывался. Руководитель группы долго его упрашивал и, наконец, достал толстую пачку купюр. Жрец взял деньги и, пропуская западных «вайшнавов», пробурчал: «Надеюсь, здесь хватит на молоко, которое мы купим, чтобы заново освятить храм после вашего посещения». Но, в общем, в последние годы все больше храмов становятся доступными для иностранцев-неоиндуистав и даже для простых туристов.