I. Введение

1. Конкретные документы, в которых зафиксировано разделение Церкви в IX и XIвв. на западную и восточную, были выражением очень глубоких различий восточного и западного бытия, мышления и образа действия. Теперь, после обзора истории восточных Церквей, мы представляем это намного лучше, чем тогда, когда мы еще только приступали к этому обзору (§121). Нельзя не видеть, насколько несовершенными и недальновидными (как в вопросах веры, так и в человеческом плане) были те лица, которые допустили, спровоцировали и прокламировали раскол. Но эти их недостатки стали опасной болезнью постольку, поскольку они широко культивировались обеими сторонами, подпитывались своеобразием всей духовной среды. Обращает на себя внимание то упорство, с которым обе партии чем дальше, тем больше настаивали на этой разорванности и потому самым трагическим образом усугубляли раскол.

С другой стороны, Церкви, проповедовавшие Евангелие, рано или поздно не могли не понять, что их раскол противоречит воле Творца. Вот почему сразу же после раскола и затем с различными интервала ми времени и с разной степенью настойчивости, как мы видели, снова и снова предпринимались попытки преодолеть разделение.

В наше время (1963г.), когда очень большая часть православия обречена на молчание за «железным занавесом», грубо опущенным большевизмом или коммунизмом, мы достигли в попытках сближения такой точки, которая могла бы дать настоящие результаты.

При этом следует обратить внимание на один в некоторой степени принципиальный и основополагающий акт, который обе стороны до самого последнего времени слишком мало учитывали: несмотря на всю резкость, с какою разделение западной и восточной Церквей было констатировано в XI в. латинянами и греками, несмотря на все позднейшие конфликты и предубеждения³³², оно никогда не было сформулировано как решение вселенского собора или принято как таковое. Важно и то, что в литургии восточной Церкви всегда уделялось и уделяется больше места молитве о единении Церкви, чем в литургии Запада.

2. Впрочем, можно утверждать, что попытки воссоединения исходили прежде всего от Рима, чей универсализм был несравнимо шире и никогда не был настолько проникнут национальными связями, как восточная Церковь. В крестовых походах проявились как светские устремления пап, так и желание восстановить единство. Также и в двух упомянутых великих униях участие католической Церкви было преобладающим. В Новое время политическое разделение и упадок, затем ослабление великих католических держав, возвышение протестантских государств и православной России, казалось, превратили стремления подобного рода в утопию, однако поиски путей объединения с православной Церковью не прекратились.

3. Те, кто остались в единстве с Римом, были немногочисленны. Они имели важное значение³³³, хотя, с другой стороны, как раз и представляли собой важное препятствие для объединения.

Несомненно, разделение в течение всего Нового времени было тесно связано с национальной ориентированностью восточных Церквей, о которой приходится постоянно помнить. Иными словами, речь идет о зависимости этих Церквей от политических сил, в большей или меньшей степени настроенных против Западной Европы. Еще большее значение имел здесь необычайно сильный антилатинский синдром, которому до самого последнего времени было, так сказать, подвержено восточное христианство.

Со времени раннего средневековья мы часто слышим о возрастаю щей антипатии к латинянам. Главное— не забывать, на каком широком основании она зиждется. В процессе разделения Восток ощущал нанесенную ему незаслуженную обиду: был ущемлен сан римского императора, преемником которого был василевс; коронование императора (с 800г.) в Риме со всеми вытекающими отсюда последствия ми, а тем более неслыханное для греков изменение правовой системы Латинской империей, утвердившейся на Востоке во времена крестовых походов, таили в себе столь глубокие источники антипатии, ненависти, непонимания и страха, что необходимо снова и снова упоминать о них в нашем обзоре как о решающих факторах исторического процесса. Глубина этой антипатии и ее острота объясняет, почему разного рода известные нам попытки заключить унию были заведомо обречены на провал. Никогда восточные Церкви не выступали в переговорах об унии как единое целое; больше того, было просто невозможно подготовить для нее духовную почву. В сущности, в течение долгих столетий всегда только отдельные государи Византии стремились в воссоединению с западной Церковью, а стимулом для них были политические соображения и расчеты.

4. Но почему случилось так, что эта ожесточенная враждебность к унии с Римом сохранилась в Новое время и даже усилилась? Почему и в новейшее время предложения о заключении унии, выдвинутые Пием IX, Львом XIII, Пием X, Пием XII все до единой были грубо отвергнуты, почему со стороны Востока не чувствовалось при этом ни малейшего внутреннего побуждения к воссоединению?

Нельзя ответить на эти вопросы одной фразой. Мы видели, что для ситуации на церковном Востоке определяющим фактором является его раздробленность, распад на великое множество самостоятельных «локальных» Церквей. Хотя они и объединяются под попечением целого ряда патриархов, однако восточный патриарх не имеет таких же далеко идущих прерогатив власти над совокупностью своих верующих, какие предоставлены патриарху Запада, папе; несмотря на определенное почетное первенство вселенского патриарха Константино поля, все восточные патриархи в сущности имеют равные права. Речь идет о национальных Церквях, в которых вполне конститутивная иерархия отнюдь не имеет определенно выраженной (юридической) руководящей власти над клиром, монахами и прихожанами.

Эти Церкви прошли свою собственную многовековую историю, знали счастье и страдание, борьбу и мученичество. Это сформировало их самосознание, чувство собственной правоты. С другой стороны, в некоторых акциях и методах Римской Церкви (см. ниже) они видят выражение одной из тех сил, которые доставляли им страдания, проявляли несправедливость; и поэтому они не доверяют ей.

Исходя из этого следует подходить к принципиальному вопросу об унии. Ниже мы остановимся на этом вопросе более подробно.