30 Антиципация

кого понимания мира представлены в языке совр. куль­турных народов (напр., безличные глаголы типа «мо­росит», «светает» и др.), в иск-ве, особенно в поэзии, где известная антропоморфность ряда образов связана с требованием высокой эмоциональной выразительнос­ти. А. характерен для религ. мировоззрения, что выра­жается в перенесении облика и свойств человека на вы­мышленные предметы, присущем большинству религ. представлений о богах и др. сверхъестсств. существах. Антропоморфными, в частности, являются обычно бо­ги т. п. высших религий, хотя в теологии это обстоя­тельство отрицается. А. несовместим с науч. мировоззре­нием. В совр. научно-технич., в частности кибернетич., лит-ре употребляются антропоморфные понятия (ма­шина «запоминает», «решает задачу» и т. п.), но при этом, конечно, учитывается существ. различие деятель­ности человека и действий машины. См. ст. Религия и лит. к ней.

АНТРОПОСОФИЯ (от греч. άνδρωπος — человек и σοφία — мудрость), оккультно-мистич. учение о чело­веке как носителе «тайных» духовных сил, развитое в нач. 20 в. Штейнером. Выделилось из теософии, к-рую Штейнер стремился превратить в «экспериментальную» науку, ставящую целью раскрытие скрытых способ­ностей человека с помощью системы особых упражне­ний (занятия эвритмией, музыкой, постановки мисте­рий, медитация и др.). Этой цели должна была служить предложенная Штейнером система воспитания, полу­чившая известное распространение в странах Зап. Европы и США. Традиц. учения оккультизма и рели­гий древности и средневековья (антич. мистерии, христианство) эклектически объединялись в А. с эле­ментами естествознания и идеалистич. философии но­вого времени. Влияние Платона сказалось на социаль-но-политич. утопии А., в основе к-рой лежит расчле­нение социального организма на три независимые сфе­ры — гос-во, правосудие и экономику. Для А. харак­терны также утопич. идеи о преодолении бездушно-механич. хозяйствования на основе земледелия через постижение биоритмов растений и т. п. Антропософ­ское об-во было основано Штейнером в 1913 с центром в г. Дорнах (Швейцария). В 1-й трети 20 в. учение А. получило распространение в ряде стран Европы, имело определ. воздействие На круги художеств, интеллиген­ции (А. Белый, В. В. Кандинский, X. Моргенштерн, Бруно Вальтер и др.). С 1960-х гг. происходит нек-рое оживление А. в Зап. Европе и США (в частности, в пе­дагогике и медицине). • см. к статьям Штейнер, Теософия.

АНТРОПОЦЕНТРИЗМ (от греч. άνθρωπος — человек и лат. centrum — центр), воззрение, согласно к-рому человек есть центр и высшая цель мироздания. А. представляет собой одно из наиболее последоват. выражений точки зрения телеологии. В антич. филосо­фии А. формулировал Сократ, позднее этого воззрения придерживались представители патристики, схолас­тики и нек-рые философы нового времени (напр., нем. философ X. Вольф). Нек-рые элементы А. как исходной теоретич. установки присущи экзистенциализму и ка-толич. философии Тейяра де Шардена. См. также Философская антропология.

АПАТИЯ (греч. άπάοεια, букв.— отсутствие страданий, бесстрастие, от ά — отрицат. частица и πάβος — стра­дание, чувство, страсть), термин др.-греч. филос. шко­лы стоиков, обозначавший способность мудреца, носи­теля стоич. нравств. идеала, не радоваться тому, что вызывает наслаждение у обычных людей, и не испы­тывать страданий от всего того, чего страшатся люди, вплоть до обращения в рабство, пыток и самой смерти. Мудрец, достигший А., управляет собой, руководст­вуясь одним только разумным нравств. законом. См. Стоицизм.

АПЕЙРОН (греч. άπειρον, от ά — отрицат. частица и πείρας—конец, предел), термин др.-греч. философии, оз­начающий «бесконечное»; в пифагорейско-платоновском

словоупотреблении означает также «неопределённое, неоформленное» (отсутствие внутр. границ).

Как космогонич. принцип бесконечное занимает су­ществ, место в древнейших мифологич. картинах мира. Уже в «Огдоаде» (Восьмерице) — др.-егип. Гермополь-ской теогонии (2-е тыс. до н. э.) в качестве одной из четы­рёх космогонич. прапотенций выступает олицетворение бесконечного (Хух и Хаухет). Др.-инд. ведич. традиция (см. Веды) учит об Адити (персонифицированная беско­нечность) как о матери богов Адитьев — охранителей космич. закона «рта». В др.-греч. орфич. (см. Орфизм) теогонии мировое яйцо зарождается в «бесконеч­ном хаосе» (пространстве). Проблема А., в частности бесконечности Вселенной и праматерии, обсуждалась в науч.-филос. традиции начиная с милетской школы и, по свидетельству Аристотеля (О небе 1,5. 271 b2— 8), оказалась едва ли не осн. источником всех противо­речий между теориями Вселенной, выдвигавшимися его предшественниками. Предметом последоват. осмысле­ния А. впервые стало в элейской школе, прежде всего в апориях Зенона Элейского, причём негативное отно­шение к А. у Парменида и Зенона (регресс в бес­конечность, как впоследствии и у Аристотеля, здесь принимается за доказательство абсурдности и, следо­вательно, нереальности соответствующего объекта) сменяется признанием А. атрибутом «бытия» у Мелисса Самосского.

Классич. антич. анализ понятия А. дан Аристотелем в «Физике» (кн. III, гл. 4—8): А. возможно лишь акци-дентально и потенциально, но не субстанциально и актуально. Разбирая воззрения своих филос. предшест­венников, Аристотель замечает, что «все они полагают А. неким онтологич. принципом» (Физика 203а 3, 203b4), но при этом одни (большинство досократич. натурфилософов) рассматривают его лишь как «атри­бут другой субстанции», тогда как Платон и пифагорей­цы гипостазируют А. и рассматривают его само по себе. Это наблюдение Аристотеля подтверждается текстами милетских философов (Анаксимандр, Анаксимен), Дио­гена Аполлонийского и Анаксагора. А. выступает как атрибут (на грамматич. уровне — прилагательное) кос­могонич. праматерии, объемлющей извне оформленный космос и поглощающей его после гибели: отсюда ут­верждение Аристотеля, согласно к-рому большинство натурфилософов, включая Анаксимандра, принимали А. за первоначало (архе).

Существенно иным было понимание А. в пифагорей-ско-платоновской традиции: здесь А. (беспредельное) рассматривается только как член оппозиции предел— беспредельное, но в то же время гипостазируется и по­тому грамматически выражается субстантивированным прилагательным среднего рода (το άπειρον, ср. нем. Das Unendliche). В пифагорейской таблице осн. онто­логич. противоположностей у Аристотеля (Метафизи­ка 1, 5. 98ба 23 слл.) оппозиция предел — беспредель­ное (А.) занимает первое место, причём А. оказывается в одном понятийном ряду с чётным, множеством, ле­вым, женским, движущимся, кривым, тьмой, злом и не­правильным прямоугольником — см. «пределопола-гающие» (активные) и «беспредельные» (пассивные) эле­менты в подлинных фрагментах Филолая. Платон вклю­чил эту оппозицию в систему четырёх онтологич. прин­ципов «Филеба» (23 с) наряду с «причиной» и результа­том их «смешения»; позднее, в «неписанном учении» она развилась в оппозицию одно — неопределённая дво­ица. Пифагорейско-платоновская оппозиция предел — А. (параллельная оппозиция эйдос — пространство «Тимея») — прямая предшественница формы и материи Аристотеля; показательно, что Аристотель сам осо­знавал понятийную близость платоновского А.— бес­конечности, неопределённости, неоформленности и те­кучести — тому онтологич. принципу, к-рому он впервые дал имя «материала, материи» (Физика 207 b 35). Плотин (Эннеады II, 4, 15) принимает отождест­вление А. и «материи», но последоват. монизм заставляет его подчинить А. единому в качестве момента его эманации.

• Л е б е д е в А. В., ТО АП EIRON: не Анаксимандр. а Пла­тон и Аристотель, «ВДИ», 1978, № 1, с. 39—54, № 2, с. 43—58; Edel Α., Aristotle's theory of the infinite, N. Y., 1934; Μ ο n d о 1 f о R., L'infinito nel pensiero dell' antichita classica' Firenze, 1956; Sinnige T h. G., Matter and infinity in the presocratic schools and Plato, Assen, 1968· Sweeney L., Infinity in the Presocratics, The Hague, 1972. А. В Лебедев' АПОДИКТИЧЕСКИЙ (от греч. 'αποδεικτικός - дока­зательный, убедительный), филос. термин, обозначаю­щий высшую степень логич. достоверности знания и характеризующий непреложную необходимость содер­жания тех или иных суждений и высказываний. До­стоверность аподиктич. суждений вытекает из доказат. обоснования, восходящего к истинным положениям, и поэтому не может быть усмотрена непосредственно из формы суждения. Специфику аподиктич. суждений впервые исследовал Аристотель, к-рый отличал от них суждения «диалектические», т. е. вероятностные, ука­зывающие на возможность противоположного тому, что в них утверждается. Последующая эволюция понятия А. связана с развитием формальной (в частности, мо­дальной) логики.

• Аристотель, Аналитики, пер. с греч., Соч т 2 Μ., 1978; Асмус В. Ф., Логика, [М.], 1947, с. 87—91; А х м а н о в А. С., Логич. учение Аристотеля, М., 1960, с. 89—90,

АПОЛЛОНОВСКОЕ И ДИОНИСИЙСКОЕ, филос.-эстетич. понятия, введённые Ницше («Происхождение трагедии из духа музыки» —«Die Geburt der Tragödie aus dem Geiste der Musik», 1872) для характеристики двух типов культуры и одновременно — двух начал бытия, олицетворения к-рых Ницше видел в образах Аполлона и Диониса. Аполлоновское — это светлое, рациональное начало, дионисийское — тёмное, экста­тически-страстное, хаотическое, оргиастически-ирра-циональное. Понятия А. и Д. были намечены в эпоху нем. романтизма (Ф. Шлегель, Шеллинг и др.) и стоят в ряду таких типологич. противопоставлений, как на­ивное и сентиментальное у Шиллера, классическое и романтическое и т. д. Хотя Ницше видел идеал иск-ва в определ. равновесии А. и Д., однако предпочтение архаически-неоформленного (дионисийского) связыва­ет его концепцию А. и Д. с мотивами позднейшей ирра-ционалистич. философии культуры (напр., в экзистен­циализме — тема ложного «выбора» пути европ. куль­туры у Хайдеггера и др.).

• Vogel M., Apollinisch und Dionysisch. Geschichte eines genialen Irrtums, Regensburg, 1966.

АПОРИЯ (греч. απορία — затруднение, недоумение, от ά — отрицат. частица и πόρος — выход), труднораз­решимая проблема, связанная обычно с противоречием между данными наблюдения и опыта и их мысленным анализом. Наиболее известны А., восходящие к др.-греч. философу Зенону Элейскому. В А. «О множествен­ности вещей» говорится о возможности мысленного пред­ставления вещей в виде множеств, причём Зенону при­писывается мнение о противоречивости такого представ­ления: поскольку для разделения двух вещей нужна третья вещь и т. д., то каждая вещь может мыслиться в виде бесконечного множества вещей, но тогда она — вопреки очевидности — либо должна иметь бесконечные размеры (если составляющие вещи имеют размеры), либо вовсе не иметь размера (если таковы составля­ющие). А. «Дихотомия» (разделение на два): прежде чем пройти весь путь, движущееся тело должно пройти половину этого пути, а ещё до этого — четверть и т.д.; поскольку процесс такого деления бесконечен, то тело вообще не может начать двигаться (или движение не может окончиться). А. «Ахилл»: в противоречии с чувств. опытом быстроногий Ахилл не может догнать черепаху, т. к. пока он пробежит разделяющее их рас­стояние, она всё же успеет проползти нек-рый отрезок, пока он будет пробегать этот отрезок, она ещё немного

АПОРИЯ 31

отползёт и т. д. А. «Стрела»: если считать, что простран­ство, время и процесс движения состоят из нек-рых «не­делимых» элементов, то в течение одного такого «неде­лимого» тело (напр., стрела) двигаться не может (ибо в противном случае «неделимое» разделилось бы), а по­скольку «сумма покоев не может дать движения», то движение вообще невозможно, хотя мы его на каждом шагу наблюдаем.

Эти и др. зеноновские А. подчёркивают относит. и противоречивый характер математич. описаний ре­альных процессов движения, необоснованность пре­тензий на полную адекватность (изоморфизм; см. Изо­морфизм и гомоморфизм) таких описаний и спорность привычных мнений об однозначной определённости фи­гурирующих в них понятий. Ни один из формализов. способов анализа и разрешения выявленных в А. проти­воречий, возникающих при отображении движения, не может претендовать на общепринятость. Проблемати­ка, связанная с А., исследуется в тесной связи с др. проблемами логики и теории познания.

АПОСТЕРИОРИ И АПРИОРИ (от лат. a posteriori — из последующего и a priori — из предшествующего), фи­лос. понятия; апостериори — знание, получаемое из опыта, априори — знание, предшествующее опыту и не­зависимое от него. Противопоставление А. и а. получи­ло развёрнутое выражение в классич. рационализме но­вого времени (Декарт, Лейбниц), к-рый исходил из при­знания всеобщих и необходимых истин, принципиаль­но отличающихся от случайных истин, полученных апо­стериорным (опытным) путём. Основу безусловной всеоб­щности и необходимости теоретич. истин (т. е. положе­ний математики и математич. естествознания) рациона-листский априоризм усматривал в их несомненности и самоочевидности. Вслед за рационалистами Кант также признаёт существование всеобщих и необходимых ис­тин, усматривая источник их безусловности (аподик-тичности) в априорности. Но если рационалисты счита­ли заранее заложенным в интеллекте, врождённым (хотя бы в форме задатков) само содержание истины и знания, то, согласно Канту, априорным является толь­ко форма, способ организации знания. Эта априор­ная форма наполняется, по Канту, апостериорным со­держанием, придавая науч. знанию характер всеобщно­сти и необходимости. Учение Канта об априорном синте­зе (или синтетич. априори) указало на роль исходных содержат, предпосылок как необходимых элементов познания.

В зап. философии и методологии науки 20 в. на осно­ве неокантианства, прагматизма и конвенционализма сложилась т. н. функциональная (или прагматич.) кон­цепция априорности, согласно к-рой априорные поло­жения — это основоположения, исходные постулаты науки, причём их выбор включает момент условности, конвенциональности. При этом априорность утрачивает своё первоначальное гносеологическое значение не­зависимости от опыта, становясь выражением особой роли исходных теоретических принципов в системе на­учного знания.

Отвергая априоризм как принцип объяснения приро­ды знания, диалектико-материалистич. методология признаёт существование нек-рых исходных содержат. принципов, лежащих в основе науч. знания и обладаю­щих особыми методологич. функциями в процессе науч. познания (напр., постулат функционального подхода в биологии и отчасти в социологии, общие принципы сис­темного подхода и др.). См. Теория познания, Теория, Эмпирическое и теоретическое.

S Введенский А. И., Логика как часть теории познания, П., 1917³; Асмус В. Ф., Проблема интуиции в философии и математике, M., 1965²; Кант И., Соч., т. 3, М., 1964; К а р-нап Р., Филос. основания физики, пер. с англ., [М., 1971]; Швыpёв В.С., Теоретическое и эмпирическое в науч. позна­нии, М., 1978, гл. 1—2.